100 великих катастроф на море

Когда после выдачи ручательства шкиперы опять стали колебаться и противоречить, а тоскливые просьбы и мольбы народа, по-видимому, имели превратиться в нетерпение и опасное ожесточение, стали раздаваться крики: «Смотрите, шкиперы, что вы делаете! За все души, которые теперь пропадут и погибнут из-за вашего упорства, вам придется дать ответ на страшном суде!» Шкиперы сказали: «Если мы выбросимся и корабль разобьет в куски, то мы все же не все живыми выйдем на берег. Кто тогда даст отчет за потонувших?» Мы отвечали: «Так поступаем мы не преднамеренно. Нужно решиться на это; пусть лучше несколько человек спасутся, чем никто!» Весь народ на это стал кричать: «Да! Да!» Каждый готов был идти на опасность, потому что и так приходилось рисковать; все мы уже находились наполовину в пасти смерти. После этого маршал и я должны были подойти к якорному канату и дать первый удар по нему; затем боцманы совершенно отрубили его, срубили и фок-мачту, и корабль понесло к берегу. Так как корабль был внизу плоский и не имел киля, то он тихо сел на песок, приблизительно в 30 саженях от суши. Один из боцманов обвязал канат вокруг тела, подплыл к берегу и при помощи людей, стоявших на берегу, притащил судно поближе к суши. Послы и другие люди, которые были сильно опечалены нашим несчастьем, считали нас уже погибшими и уже молились за наши души, столь же сильно были обрадованы нашим благополучием и прибытием, приняли нас со слезами радости на глазах, а некоторые даже в радости бросились к нам в воду и на плечах вынесли нас на берег. Когда мы захотели, извиниться перед послами из-за нашего решения, принятого в беде, и за то, что выбросились на берег, мы узнали, что посол Брюггеман уже давно приказал Корнелию Клаус(ен) у, чтобы он, в случае нужды, посадил корабль на мель у берега, и даже хотел нам сообщить об этом своем желании с помощью двух вырванных из записной книжки листов, если бы только оказалось средство добраться до нас».

Посольство отправилось далее по суше и, достигнув цели, в 1638 г. вернулось в Германию через Астрахань и Москву. Останки «Фредерика» были растащены местными жителями, и, естественно, после гибели опытного образца речи о постройке прочих 9 судов не было.

«Бессмертный Генри» (вторая половина XVII в.)

Генри Морган (1635–1688), несомненно, один из самых знаменитых пиратов. И талантливых. И уж определенно – везучих. Дело даже не в том, что он, дерзкий и нищий валлиец, пройдя все ступени пиратской иерархии, от юнги до подручного знаменитого Мэнсфилда, а затем – и до пиратского «адмирала», впервые в истории создавшего целую сухопутную армию пиратов во время своей знаменитой Панамской операции, умер в должности английского вице-губернатора Ямайки. Не говоря о волнах и вражеских пулях и ядрах, ему не раз грозила и петля, но и этого всего он избежал. Однако чудеснее и даже невероятнее всего – это трижды пережитое им кораблекрушение трех своих флагманских судов. И все три – не в бою, а в, скажем так, «мирное время», если таковое у пирата вообще существует. Отправились они на дно не от врагов-испанцев, не от действий английских правительственных судов, ни от чего иного – как от плывших на них же пьяных пиратов. Особо в этом отношении показателен взрыв 22-пушечного флагманского фрегата «Оксфорд» у Гавайских островов 2 января 1669 г. во время буйного пиратского застолья, когда экипажи 16 кораблей Моргана упились вусмерть и палили из пушек. Погибли 320 человек экипажа (не многовато ль для фрегата того времени? На всех прочих судах пирата было 900 человек! Но все историки упрямо повторяют эту цифру, за исключением одного, пишущего о 230 жертвах) и пленные французы – спаслись лишь 30, включая пиратского адмирала. Отмечали, что спасенных было бы больше, если б не было столько пьяных. Сотоварищи без зазрения совести обирали выброшенные на берег трупы. С той поры Моргана именовали не иначе как «Бессмертный Генри», а молва скоро раструбила, что он спасся вообще один. Новым флагманом стал «Сатисфакшн» – бывший французский «Лё Сэрф Волан». Остатки же «Оксфорда» были обнаружены сравнительно недавно – в 2004 г. на 20-метровой глубине.

Генри Морган. Гравюра 1681 г.

Существует английская народная морская песня «Good Ship Venus» (имеет порядка 150 вариантов куплетов – видимо, как у нашего «Яблочка», «Цыпленка жареного» или «Большой крокодилы», мотив – архиизвестнейший), в которой упоминается, что:

Captain’s name was Morgan
By Christ, he was a gorgon
Ten times a day sweet tunes he’d play
With his f… organ.
(Имя капитана было Морган,
клянусь Христом, вот это был змей!
10 раз за день он выводил приятные мелодии
на своем долбаном оргАне.)