100 великих крылатых выражений

Универсальный гений Франклина был украшением Америки XVIII столетия. Он был пытливым исследователем, гениальным изобретателем, философом, а еще – дипломатом, политиком, государственным деятелем, бизнесменом и филантропом. Он одинаково хорошо чувствовал себя и в тиши своего кабинета, и на шумных диспутах, сотрясавших стены чужих кабинетов. Ему одинаково хорошо думалось и под звездным небом, в захолустной глуши, и среди бурного ропота толпы. Он был романтиком и прагматиком в одном лице, задумчивым бессребреником и сметливым дельцом. Так что это был за человек, научивший нас отсчитывать минуты, как центы, и часы – как доллары? В каком времени он жил? Каким воздухом дышал?

Эпиграфом к рассказу о нем следовало бы поставить слова: «Лучше делать, чем говорить». Это касалось и его научных занятий, и политических увлечений. Например, в науке он исследовал загадочные феномены, выдвигал немыслимые гипотезы, но любые догадки старался проверять на практике, не жалея главного своего богатства – времени. Когда же ему удавалось «дойти до самой сути», он находил своим открытиям простой денежный эквивалент – придумывал приборы, которые могут быть полезны всем и, значит, легко найдут спрос.

Купюра в 100 долларов с портретом Б. Франклина

Взять, например, молниеотвод (у нас его часто называют громоотводом). Сколько времени и сил он потратил на то, чтобы изучить природу молний! Как опасно это было порой! Немецкий философ Иммануил Кант даже назвал Франклина Прометеем Нового времени.

Если же сравнивать его не с титанами мифов и легенд, а с людьми, то, как заметила немецкая журналистка Надя Подбрегар, это «Никола Тесла, Стив Джобс, Вилли Брандт и Альберт Швейцер в одном лице». Второй президент США Джон Адамс писал, что «своей славой он затмил Ньютона, Фридриха Великого и Вольтера, характер же у него был лучше, чем у всех троих вместе взятых. Едва ли найдется кучер или кухарка, кои не почитали бы в нем друга всего человечества».

Однако по своему происхождению Бенджамин, казалось, был обречен всю жизнь пребывать «на задворках человечества». Пятнадцатый ребенок в семье обычного мыловара, он проучился в школе всего два года, а затем был вынужден помогать отцу в лавке – учился изготовлять сальные свечи и мыло, относил готовые товары заказчикам, в общем, был мальчиком на побегушках. Вот оно, детство гения, вот они, его университеты!

В 12 лет он поступил учеником в типографию к старшему брату. Но Бенджамин хотел большего, он читал тогда все, что попадалось ему под руку: книги о путешествиях, религиозные сочинения, «Жизнеописания» Плутарха, газеты. Он и сам пробовал сочинять – упражнялся, подражая слогу известных писателей.

Франклин очень рано понял: если человек ничему не учится, он ничего в жизни не добьется. В 17 лет он нищим, безвестным юнцом приехал из родного Бостона в Филадельфию, а уже через несколько лет выделялся среди всей молодежи города. Осенью 1727 г. он основал клуб, где собирались молодые предприимчивые торговцы и ремесленники, где они могли поговорить на самые разные философские и научные темы. Вместе с товарищами по клубу он основал первую в Америке платную публичную библиотеку и добровольную пожарную охрану, а позднее стал учредителем Американского философского общества.

Теперь он мог и сам применить знания, полученные, когда он был учеником типографа. Он стал издателем и журналистом. В 1728 г. основал в Филадельфии собственную типографию и год спустя начал выпуск «Пенсильванской газеты». В своей работе он упорно отстаивал принцип, на котором зиждется современная журналистика: «Если люди придерживаются двух разных мнений, то важно донести до общественности оба мнения, одинаково полно представленные». В своих публикациях он отстаивал необходимость независимой журналистики, что было внове для той эпохи.

В то же время он, как никто другой в тогдашней Америке, понимал ценность имиджа и рекламы: видимость, в чем он убедился, для многих потенциальных покупателей важнее, чем сам товар, и Франклин это искусно использовал. Впоследствии он применял этот свой навык и в политической деятельности, сбывая идеи и лозунги, как горячие пирожки. Деньги – это не только время, но и меткие, крылатые слова и фразы. Поистине, он был «первым великим американским имиджмейкером и мастером пиара», отмечает его американский биограф Уолтер Айзексон («Бенджамин Франклин», 2003, рус. изд. 2014).

Его самого очень увлекали новые научные идеи. Он был настоящим поборником прогресса. Именно такие натуры, как Франклин или родственный ему русак Ломоносов, и сделали XVIII век веком Просвещения.