100 великих украинцев

В макрокосме за миром вещей просматривается подлинное, сакральное, божественное бытие, истолковываемое Г. Сковородой в христианско-неоплатоническом, в некотором смысле даже пантеистически-мистическом духе. В микрокосме (человеке), странствующий философ выделяет также две натуры: человека ненастоящего, как он воспринимается на первый взгляд, и подлинного, духовного, которого и следует, познав в себе, прозревать и почитать в других. Так же и высокодуховные тексты, в частности библейские, на внешнем уровне могут восприниматься буквально, но за ними следует распознавать их духовный смысл, явленный в их символике.

Своеобразным общим знаменателем внутреннего, духовного бытия всех трех миров для Г. Сковороды является София, Премудрость Божья, присутствующая и в природе, и в человеке, и в Библии, а также в других боговдохновенных произведениях.

Исходя из таких общефилософских положений, Г. Сковорода утверждает моральный идеал праведного мудреца, не стремящегося к призрачным благам материального мира, но ощущающего и постигающего внутреннюю, софийную сущность всех трех миров. С таким мироощущением у него сопрягаются влюбленность в природу, высокая оценка дружбы и постоянное углубление в тайны символического мира.

Украинский мудрец не отрицал положительной роли научно-технических открытий и изобретений или усовершенствования общественно-политического строя, но считал, что, пока человек сам не возьмется за самосовершенствование, все блага мира сего принципиально не изменят его судьбы. Счастье человека в его руках, а люди несчастны оттого, что в погоне за ложными ценностями пренебрегают подлинными.

Г. Сковорода принадлежал к тому типу мудрецов, которым удалось в повседневной жизни воплотить свое понимание блага, истины и красоты. Жизненным идеалом для странствующего философа были Сократ и апостолы, но личности подобного плана мы знаем и в Индии (Будда), и во всех других великих цивилизациях. Их жизненной задачей было не открытие какого-то нового принципа или построение оригинальной, чем-то существенно отличающейся от всех других, философской системы, а приобщение к высшим истинам бытия для практического воплощения их в своей повседневной жизни. И это свое жизненное призвание Г. Сковорода в полной мере и с честью выполнил.

Баал-Шем-Това (около 1700–1760) хасид, каббалист, целитель

В течение многих веков Правобережная Украина и Подолия, Галиция и Волынь были оживленнейшими центрами еврейской культурно-религиозной жизни. В Бердичеве и Бродах, Дубно и Тульчине, многих других городах и местечках проживали тысячи еврейских семей, имелись синагоги и школы, даже своеобразные религиозные «академии» — ишеботы, где получали образование будущие раввины.

Синагога Баал-Шем-Товы.

Евреи составляли один из важнейших компонентов экономической жизни украинских земель уже в средние века, и в последующие столетия их роль в хозяйственной жизни только возрастала. Однако в социально-культурном отношении жизнь еврейских общин была достаточно замкнутой и отличалась большим консерватизмом. Раввинат, благодаря своей талмудической учености и умению толковать старозаветные тексты Библии, пользовался в среде единоверцев огромным влиянием. Но излишне строгое следование букве религиозного закона подчас выхолащивало сам дух вероучения, хотя библейские тексты могли быть интерпретированы не только сухо и формально, но и образно, аллегорически.

Символическое истолкование библейского текста издревле было принято в кругах каббалистов — представителей мистического направления в иудаизме, которое окончательно сформировалось в Испании в XIII веке. Социальные противоречия и религиозные разногласия в еврейских общинах усилились в первые десятилетия XVIII века после прекращения войн и восстаний, терзавших долгое время Речь Посполитую, и при усилении влияния просветительской светской культуры.

Снова стали слышны голоса тех, кто предвещал скорый приход Мессии — спасителя еврейского народа. Они и их сторонники стремились приблизить его появление праведной жизнью, путем строжайшего, бескомпромиссного соблюдения религиозных предписаний, основанного на глубоком духовном их переживании. Таких людей стали называть «хасидами» (благочестивыми). Обычно они принадлежали к числу выпускников ишеботов, не сумевших устроиться в жизни и находившихся в духовной, а то и личной оппозиции к более практичным и удачливым представителям раввината. Они собирались в группы ученых-книгочеев, представители которых, часто будучи людьми неприкаянными и экзальтированными, переходили из общины в общину, выступая с проповедями и поучениями перед народом.