100 великих загадок современной медицины

Самый известный возбудитель госпитальных инфекций – MRSA, метициллин-резистентный золотистый стафилококк, или стафилококк с множественной лекарственной устойчивостью. Подобно тем своим «собратьям», которые не выдерживают терапии антибиотиками, эта шаровидная бактерия может вызывать воспалительно-гнойные заболевания, например сепсис, воспаление легких или различные кожные инфекции. Однако в отличие от них метициллин-резистентный стафилококк неуязвим для многих антибиотиков. Заболевания, вызванные им, с трудом поддаются медикаментозному лечению и могут угрожать жизни человека. Ежегодно только в США этот стафилококк становится причиной смерти примерно 18 тысяч человек.

В Индии, где гигиена сплошь и рядом – дело забытое, зато антибиотики свободно продаются повсюду, особенно широко распространились бактерии, устойчивые к воздействию лекарств. По оценке медиков, от 100 до 200 миллионов индийцев уже сейчас заражены трудно истребимыми возбудителями заболеваний.

Почему же бактерии невосприимчивы к антибиотикам? Почему это случается все чаще?

Согласно определению, антибиотики – это особые химические вещества, образуемые микроорганизмами и способные в малых дозах оказывать избирательное токсическое действие на другие микроорганизмы.

Существует множество антибиотиков природного происхождения, однако лишь крохотная часть их используется в медицине: несколько десятков стандартных препаратов. Одни из них (пенициллины) нарушают синтез клеточной оболочки бактерий. Другие (в том числе тетрациклины и стрептомицины) полностью блокируют синтез бактериями протеинов или же перепутывают порядок чередования аминокислот, и потому синтезированные протеины не могут выполнять свои функции. Третьи препятствуют размножению бактерий. Четвертые (полиены) нарушают целостность цитоплазматической мембраны микробов.

Лишь мутации позволяют бактериям выжить, когда они подвергаются воздействию антибиотиков. Мутации бывают разными. Некоторые бактерии начинают вырабатывать особые ферменты – те расщепляют молекулу антибиотика, и она становится безвредна для них. У других бактерий в мембране клетки срабатывает крохотный «насос», который выкачивает антибиотик, проникший внутрь клетки, и выводит его наружу. Концентрация антибиотика внутри клетки так и не достигает смертельной для бактерии дозы. Еще у одной группы микроорганизмов после мутации клеточная оболочка видоизменяется таким образом, что молекулы антибиотика уже не могут «причаливать» к ней, как было с другими бактериями. Мутировавший микроб остается для них неприступной твердыней.

Каменная глыба, рухнувшая в русло реки и перегородившая его, придает новое направление потоку. Смертельная для бактерий доза антибиотика, введенная в организм человека, меняет их направление эволюции. Естественный отбор благоволит бактериям, которые, например, из-за имеющейся у них случайной мутации оказались невосприимчивы к действию токсина, то есть антибиотика. Все их сородичи обычно гибнут от него, эти выживают. Так, они оказываются вынесены за рамки естественного отбора, сдерживавшего их распространение. Их многочисленные соперники уничтожены лекарствами. Нередко они остаются единственными среди подобных им бактерий, кому довелось уцелеть. Они порождают новый штамм микроорганизмов, которым этот препарат не страшен. Ведь мутация, спасшая им жизнь, передается теперь по наследству. Они защищены ей, как броней, о которую бессильно разбиваются «снаряды», начиненные антибиотиками. Их потомство занимает нишу, освободившуюся от других бактерий благодаря «выжигающему» действию лекарств.

По оценке экспертов, в среднем эта спасительная для бактерий мутация появляется у одной на миллиард. Если применить это к человечеству, то картина будет под стать голливудским блокбастерам, когда из всего населения планеты после вторжения космического вируса выживает лишь великолепная семерка полицейских из Беверли-Хиллз.

Вот только для бактерий в такой статистике ужаса нет. Они размножаются путем деления невероятно быстро. Уже через несколько часов количество потомков одной-единственной резистентной бактерии может достичь того же миллиарда, который уже не уничтожить прежним антибиотиком. Для борьбы с инфекцией нужно подыскивать резервный препарат.

Так, лекарственные атаки, предпринимаемые нами на оплот болезнетворных микробов – организм человека, – в конце концов приводят к тому, что в результате естественного отбора сохраняются только те бактерии, которые нечувствительны к антибиотикам, почти уничтожившим многочисленный мирок их предков. И чем больше антибиотиков прописывают пациентам, тем выше вероятность появления новых штаммов бактерий, которым не страшны лекарства.

Массовое применение антибиотиков предопределяет распространение невосприимчивых к ним микроорганизмов. Теперь их еще труднее победить. Они устойчивы к ядовитым миазмам лекарств, коими теперь напичкан человеческий организм.