100 знаменитых харьковчан

Практических занятий Лифшиц не вел, да и на экзамены приходил с большим опозданием, оставляя основную работу своим ассистентам. Пришедшему, в конце концов, «мэтру» доставались последние сдающие (как правило, отстающие). У них Илье Михайловичу принимать экзамен было едва ли не интереснее, чем у успевающих студентов. Он хохотал до слез, когда слышал несуразицы из уст незадачливых молодых физиков. Некоторые даже специально говорили ерунду, чтобы привести Ильмеха в благожелательное расположение духа. Вообще, студенты очень уважали Лифшица, но не боялись его. Да и не с чего было бояться. Илья Михайлович никогда не повышал голос, не ругался (говорят, самыми резкими его словами были «чушь» и «мура»), не переходил на личности. Этим он сильно отличался от того же Ландау. Собеседника Илья Лифшиц выслушивал с предельным вниманием, критикуя те или иные выводы, делал это так, что не обижал коллегу — пусть даже и молодого. В теоротделе УФТИ, как и везде вокруг Лифшица, царила доброжелательная атмосфера, любой сотрудник в любой момент мог спокойно зайти в кабинет к начальнику, не опасаясь его гнева.

Казалось бы, несколько отвлеченное отношение Ильмеха к ХГУ (в конце концов, его заведование кафедрой превратилось в номинальное, «почетное») не помешало ему собрать вокруг себя способных учеников, аспирантов, соратников. В Харькове сформировалась школа Лифшица. Ей противостояла школа другого выдающегося физика — Александра Ильича Ахиезера. Илья Михайлович вел городские семинары физиков в Доме ученых (в том же духе, что и до него делал это Лев Ландау). Это увлекало его гораздо больше, чем преподавание, здесь создавалась уникальная атмосфера советской физики, здесь формировались и обе указанные школы. Выступления Ильи Лифшица всегда воспринимались с огромным интересом. И потом, в Москве, и на других конференциях, в том числе и за границей, Лифшиц вечно нарушал регламент, ему действительно было важно донести до слушателей свою мысль, он не выступал для галочки. А проблемы он ставил самые широкие, перспективные. Рассказывают такой типичный случай. Лифшиц заметил, что сильно перебрал время, смутился, стал комкать концовку. И сам Петр Леонидович Капица, обычно очень строго следящий за регламентом, подбодрил коллегу: «Не волнуйтесь, Илья Михайлович, продолжайте, нам интересно».

Еще в 1948 году младший Лифшиц был избран членом-корреспондентом АН УССР. Через четыре года ему была присуждена премия им. Л. Мандельштама за цикл работ по динамической теории реальных кристаллов. С 1956 года до своей кончины Лифшиц был членом редколлегии журнала «Физика твердого тела». В 1960 году, очень поздно на самом деле, Илья Михайлович стал членом-корреспондентом АН СССР. Буквально тянул его все тот же Ландау. После заседания, посвященного этому назначению, один из ученых подошел к Льву Давидовичу и спросил: «Я так понимаю, что в следующем году мы будем принимать в членкоры старшего брата Лифшица», на что Ландау ответил: «Нет! Вот старшего Лифшица мы никогда в членкоры принимать не будем».

В 1962 году Илья Михайлович стал почетным членом Тринитиколледжа Кембриджского университета, тогда же получил премию им. Саймона Английского физического общества за работы по электронной теории металлов. Некоторое время Ильмех заведовал физикоматематической секцией общества «Знание», с 1967 года работал над изданием «Журнала экспериментальной и теоретической физики». Кроме того, Лифшиц входил в редколлегии нескольких иностранных физических изданий. В 1967 году уже действительному члену АН УССР была присуждена Ленинская премия за исследование электронного энергетического спектра металлов.

Много раз Лифшица приглашали в Москву, и очень долго он не соглашался. В Харькове он чувствовал себя уютно. Ландау как-то сказал, что Харьков — это удельное княжество, где правит «всемогущий Ильмех». Но после страшной катастрофы, в которую попал Лев Давидович, Илье Михайловичу пришлось заново взглянуть на проблему переезда. Он решился уже после смерти старшего друга и учителя. В Москве Лифшиц, как и в свое время в Харькове, занял место Дау — возглавил теоретический отдел Института физических проблем Академии наук СССР, стал вместе с Халатниковым вести теорфизический семинар. На физическом факультете МГУ Илья Михайлович организовал новую специальность «Теория твердого тела», которой заведовал до конца жизни. Лифшиц не раз читал и популярные лекции, писал научнопопулярные работы. (Одна из лучших была написана в соавторстве с М. Кагановым — «Квазичастицы в современной физике».)

В очередной раз нам придется хотя бы попытаться вникнуть в сущность работы крупного ученого. Это не так просто — физика в прошлом веке уже находилась на таком уровне, который не позволяет обывателю достаточно хорошо разобраться во всех выдающихся в этой области достижениях. Но без перечня таких достижений биография Ильи Михайловича Лифшица просто невозможна.