100 знаменитых символов Украины

Интересно, что отправлялись в путь чумаки по-разному. Некоторые покидали родные дома с самого раннего утра, чтобы успеть проехать за день как можно больше. Другие же выезжали вечером и, отъехав от села совсем чуть-чуть, разбивали лагерь и готовили ужин. Делалось это для того, чтобы недалеко от села проверить груз и повозки и чтобы жены и прочая родня не мешали как следует подготовиться к дальней дороге. Правда, иногда эта самая родня, прежде всего благоверная супруга, не выдержав разлуки, прибегала в степь «на огонек».

«Перед дорогой, а также по возвращении домой чумаки готовили обед, на который приглашали не только односельчан, а и гостей из соседних сел, — писала Лидия Орел. — Старый чумак — отец или дед — выносил из хаты освященную воду, кропил ею возы и волов, потом брал топор и бросал его впереди волов — возы должны были пройти, не задевши его колесами. Отправляя чумака в дорогу, жена и дети с плачем провожали его за село…» Естественно, что такое дело, как дальняя поездка, было обставлено множеством поверий и обрядов. Проезжая по селам, чумаки раздавали детишкам гостинцы, всем отсыпали соли, и за деньги и просто так. Встретив в пути своих однодольцев, таких же чумаков, обязательно останавливались, обсуждали за трубкой чумацкое и прочее житье-бытье. А вот встретить по дороге женщину было совсем нежелательно, нежелательно настолько, что чумаки, люди смелые и отважные, прятались где только можно.

Поїхав чумак у дорогу,
А чумачку лишив вдома:
Ані солі одробинки,
Ані хліба окришинки,
А в колисці дві дитинки,
Ні на єдній сорочинки.

Конечно, чумаки бывали разные. Богатство и благополучие чумацкой семьи зависели от расторопности, хозяйственности и, в конце концов, от удачливости главы дома. Не повезло чумаку, упустил он свое счастье, или затянул его в свои «горячие объятия» шинок, где «оковыта», а вместе с ней и чумацкие денежки протекли рекой, — и тогда, действительно, дома у него «ані солі одробинки, ані хліба окришинки», как пелось в народной песне. У другого же: дом — полная чаша, жена и дети одеты-обуты на загляденье, не хуже панов и панночек. Такой чумак мог позволить нанимать прислугу и батраков для домашней работы и труда в поле. И мог такой чумак никуда не ездить, сидеть спокойно дома, жить-поживать да добра наживать. Но сердце чумацкое звало в дорогу, трудную, опасную, но такую манящую и прекрасную.

Шампанское Артемовского завода

Начинать рассказ о шампанском можно издалека. Прямотаки из глубины тысячелетий. Можно вспомнить Гомера и Вергилия, которые упоминали в своих бессмертных творениях игристое вино. Не стоит забывать и более близких нам по времени классиков. «Ну просто находишься в эмпиреях!» — восклицал Николай Васильевич Гоголь, отведав волшебного напитка, а Александр Сергеевич Пушкин, большой любитель шампанского, особенно изготовленного винодельческим домом «Вдова Клико», прославил его в «Евгении Онегине»: «Между Лафитом и Клико / Лишь были дружеские споры…»

Безусловно, рассказывая о шампанском, нельзя не упомянуть благочестивого дома[4] Пьера Периньона, управляющего винодельческими подвалами бенедиктинского Оввильерского монастыря, что в провинции Шампань, и его забывчивость, благодаря которой и появилось на свет шампанское. Дел у дома Периньона было невпроворот, и оставил он однажды без присмотра в подвале несколько бутылок молодого вина. Через некоторое время вино напомнило о себе: среди бела дня раздались вдруг громкие выстрелы, поначалу весьма напугавшие монастырскую братию. Разобравшись в чем дело и пожурив забывчивого дома Периньона, монахи решились отведать взыгравшее в бутылках молодое вино. И поняли — Господь Бог любит Оввильерский монастырь и его благочестивых обитателей, ведь иначе не послал бы он им такой прекрасный напиток.

Упомянем мы и знаменитого путешественника и естествоиспытателя, академика Петербургской академии наук Петра Симона Палласа. Помимо прочего, ученый увлекался виноделием, и непросто увлекался, а сделал очень много для его развития в России. В конце XVIII века открыл в своем имении под Судаком специальное училище виноделия, где в 1799 году было изготовлено первое российское шампанское. Никаких особых целей Паллас не преследовал, просто решил поставить эксперимент — получится или нет из крымского винограда игристое вино.