1000 год. Когда началась глобализация

Посланник Калитунка вез многочисленные дорогостоящие дары для Махмуда, изготовленные киданями и добытые в иных краях. Двадцать одно шелковое одеяние сшили, вероятно, из шелка, полученного в качестве дани от династии Сун в соответствии с Чанюаньским договором. Также посланник вез мускус, редкое пахучее снадобье из оленьих желез, добытое у животных с тибетских нагорий. Двести соболиных шкур и тысячу шкур серой белки, несомненно, добыли на территориях, контролируемых киданями. В целом эти дары характерны для товарооборота между исламским и буддистским блоками – пушнина, ткани и ароматические вещества.

Кроме того, император Великого Ляо в знак желания заключить союз с Махмудом отправил лук с десятью стрелами. Уйгурский же посланник передал Махмуду одного раба и одну стрелу, неуклюже объяснив, что дорога до Афганистана слишком опасна, чтобы везти сколько-нибудь ценные дары.

В ознаменование следующего шага в установлении прочных отношений император просил Газневидов отправить к его двору своего посланника, «выбранного среди людей здравомыслящих, сообразительных и стойких». Зачем это понадобилось? «Дабы мы могли извещать его о состоянии наших дел и выяснять, как обстоят дела у тебя, заодно укрепляя обычай взаимных подношений в дружбе». Это краткое пояснение позволяет понять, зачем правители по всему миру на рубеже 1000 года отправляли своих доверенных лиц к чужим дворам: они хотели получить информацию о соседях и жаждали иноземных диковинок.

Впрочем, Махмуд отличался от других. Он категорически отверг предложение императора Великого Ляо: «Мир и доверие существуют только для того, чтобы заканчивать войны и сражения. У нас нет веры, которая бы объединяла и посредством которой мы бы тянулись друг к другу. Расстояния и земли, каковые нужно преодолеть, чтобы достичь твоих владений, суть надежный залог нашей с тобою безопасности и честности. Мне ни к чему тесное общение с тобой, покуда ты не примешь ислам. Прощай».

Этот откровенный и дерзкий ответ показывает, что правители, сами испытавшие религиозные обращения на рубеже 1000 года (а не только современные историки), делили мир на религиозные блоки. Махмуд отверг союз с императором Шэн-цзуном потому, что тот не исповедовал ислам, зато жил очень далеко от Афганистана. Махмуду же виделся мир, в котором мусульманские союзники стояли с одной стороны, а все прочие, в том числе буддисты Великого Ляо, занимали противоположную сторону.

Реакция Махмуда на послание императора Ляо совпала по времени со столкновением двух культур на недавно проложенных торговых путях; это обстоятельство в источниках, более или менее современных событиям, нередко упускается из виду. Такие столкновения происходили повсюду – вспомним, например, о вековом конфликте мусульманам и христиан, стремившихся завладеть Святой землей.

Культура тюркской племенной конфедерации киданей имела много общего с культурой Газневидов и Караханидов, так что можно было бы ожидать, что кидани обратятся в ислам. Но правители Ляо не отказывались от давней традиции буддизма, и в этом отношении их ничуть не смутила отповедь Махмуда.

В частности, они демонстрировали свою приверженность буддизму через возведение пагод. Ревностные буддисты приносили Будде подношения в сосудах, которые ставились в замкнутые пространства внизу или наверху пагод. Там часто встречаются фрагменты кремированных костей, осколки стекла или камня – как считалось, это истинные реликвии Будды.

Одной из богатейших находок оказалась скрытая камора-реликварий на макушке Северной пагоды, построенной императорским семейством Ляо в 1043 году в городе Чаоян (современная провинции Ляонин). На каменном ящике, датированном 19 мая 1043 года по календарю Ляо, написано: «Осталось семь лет века подобия Дхармы и до наступления века конца Дхармы». Перед нами буддистская хронология, и надпись заставляет задаться вопросом – а когда, собственно, начался нынешний век подобия Дхармы и когда конкретно начнется век конца Дхармы? Ведь в последний век суждено погибнуть всему миру.

Ответ на этот вопрос зависит от способа летосчисления. Календарь, которым пользовались в Великом Ляо, вел подсчет лет со смерти Будды в 949 году до нашей эры; это событие знаменовало наступление века истинной Дхармы, когда последователи Будды полностью постигали его учение (дхарму). Тысячу лет спустя, в 51 году нашей эры, эта идеализированная эпоха завершилась, и люди лишились доступа к сокровенной сути учения (век подобия Дхармы); вторая эпоха должна закончиться в 1051 году. Значит, через год, когда начнется век конца Дхармы, все на свете будет уничтожено.

Как буддистам следовало наилучшим образом подготовиться к концу света?

Считалось, что нужно снабдить будду Грядущего[80] всем, что может оказаться необходимым для возрождения мира после апокалипсиса. Вот почему все перечисленные выше предметы очутились в реликварии Северной пагоды в Чаояне.