1000 лет радостей и печалей

Гражданское расследование:

Правда. Ответственность. Права.

Триста дней назад я посетил районы Сычуани, которые наиболее сильно пострадали от землетрясения, и увидел бесконечные боль и ужас. Мы до сих пор не знаем всех имен детей, которых потеряли в этом землетрясении, и не понимаем, почему это произошло, как это произошло…

Они сказали нам, что не имеют никакого отношения к гибели этих детей: она была неизбежна, неминуема — это подтвердили эксперты. Они обходят молчанием коррупцию и избегают выражения «постройки из бобовой гущи» (метафора недобросовестной работы, использования хлипких материалов — буквально отходов производства тофу), скрывают факты. Во имя «поддержания стабильности» они запугивают, задерживают и третируют родителей учеников, требующих правды; открыто попирают и Конституцию, и базовые права человека…

Отвергнем амнезию, отвергнем ложь. Мы запустили «Гражданское расследование», чтобы вспомнить мертвых и выразить сочувствие живым, взять на себя ответственность — ради будущей радости живых — за выяснение имени каждого ребенка и память о нем… Пожалуйста, помните: каждый день, пока мы не сдаемся, эти дети не исчезают, как дым. Это часть нашего смысла жизни, и мы не бросим это дело.

Я приглашаю желающих принять участие в «Гражданском расследовании» оставить свои контактные данные. Ваши действия — это ваш мир.

В проекте вызвалось участвовать около ста волонтеров. Мы разделили их на маленькие группы по два-три человека и отправили в районы, пострадавшие от землетрясения. В первой фазе расследования тридцать один доброволец провел четыре месяца в Сычуани, посетив сорок пять городов и восемьдесят семь школ в семнадцати уездах, где разрушения были серьезными. Во второй фазе одиннадцать волонтеров продолжили расследование, посетив тридцать один город и пятьдесят четыре школы за сорок дней. Они передавали мне имена в студию через СМС, звонки и электронную почту. Я не отходил от компьютера, упорядочивая данные и публикуя их онлайн.

На кладбищах не было имен на свежих могилах — только номера. Местные власти наложили строгий запрет на распространение информации и интервью, не позволяли родителям общаться с чужаками и, что важнее всего, запрещали публиковать имена. Всех родителей так или иначе притесняли; их задерживали, запугивали или избивали, заставляя подписать соглашение об отказе от дальнейших действий по поводу халатности, со словами, что если они не перестанут, то лишатся компенсации за потерю членов семьи и жилищных льгот. Так что зачастую они не сообщали даже исходные данные.

В свою очередь, полиция постоянно арестовывала, допрашивала и третировала наших волонтеров. Однажды двух молодых ребят задержали на западе провинции Сычуань. Полицейские открыли багажник их такси, снимая все на камеру, и вытащили из-под коврика пистолет. Двое волонтеров впервые видели этот пистолет и не знали, принадлежал ли он водителю или же был подброшен полицией. Они оцепенели от ужаса, ведь в Китае владение оружием — серьезное преступление. Их заставили сесть на корточки и положить руки за голову, лицом к стене. «Кто этот Ай Вэйвэй?» — хотела знать полиция. Чего он добивается? Зачем они собирают имена? Какая организация за ними стоит?