1000 не одна боль

Едва силуэт ведьмы скрылся за дверью Аднан услышал шаги и обернулся — Рифат направлялся прямо к нему. Одежда в песке и усталый взгляд — вернулся с разведки вместе с отрядом.

— Ничего нового. Все чисто.

— Это временно.

— В деревне недовольны. Ты отменил казнь и привез Джабиру.

— Недовольные есть всегда.

— Так много? Почти вся деревня?

Аднан отпил воды из фляги и снова повернулся к барханам — солнце почти село и лишь розовато-фиолетовые блики все еще переливались на песке.

— Ты оставишь ее себе после всего что узнал.

— Оставлю. Потому что я так хочу.

— А как же Асад и фото.

— Я узнаю, что это за снимки и кто их подделал. Не зря все три пленных убиты. Среди нас предатель. А девчонка оказалась чистой.

— Чистой?

— Да, чистой. По крайней мере физически. Я ее первый мужчины. Как, впрочем, и последний. Тронет кто — казню лично. Через несколько дней поедем в Каир. С отцом хочу встретиться и людей просить. Заодно Альшиту домой отвезу.

Рифат не по-доброму усмехнулся.

— С женой познакомишь?

— Мы кажется уже договорились, что моя личная жизнь тебя совершенно не касается.

Поднял тяжелый взгляд на помощника и тот тут же опустил голову.

— Прости. Я только спросил.

— Не спрашивай о том, что тебя не касается.

ГЛАВА 3

Мне казалось, что я вся занемела. Как будто под действием сильнейшей анестезии. Я не испытывала боли, я скорее заморозилась вся с головы до пят, стала каменной.

И ощущение будто я грязная, испачканная, вывалянная в грязи. И опять это ощущение, которое вызывает панику — отсутствие желания жить. Разочарование от того что я живая и даже злость на себя за это вместе со страхом смерти. Я боялась открыть глаза, не зная кого я перед ними увижу и какие страдания меня ждут снова. Я приподняла веки и тут же зажмурилась. Узнала потолок. Пока он брал меня я запомнила каждую черточку на нем.

— Открывай глаза не бойся. Его здесь нет. Никого нет, кроме старой Джабиры.

Я узнала голос ведьмы сразу его хрипловатую певучую скрипучесть не спутать ни с кем. Старческий и в то же время такое впечатление, что его старят нарочно. Смотреть на нее не хотелось. Пока мои глаза закрыты я все еще где-то в своем сне. Но стоит мне их открыть, и я снова попаду в кошмар с хрустом песка на зубах. Все еще саднило между ног и болели бедра и ноги вверху. Их словно сильно потянуло. Я не удивилась присутствию Джабиры. Он обещал ее привести. Нужно починить свою вещь, чтоб она и дальше работала, и приносила пользу ее хозяину. Помимо промежности болело так же в груди, сильно болело и сердце дергалось от жуткой мысли, что зверь вернется чтобы сделать это со мной снова.

— Я осмотрела тебя. Разрывов нет. Ты в полном порядке. А боль после первого сношения с мужчиной естественна для девственницы тем более у тебя очень узкие бедра и узкий вход в твое естество. Но наши мышцы эластичны мы умеем растягиваться и тот дискомфорт, что ты испытываешь сейчас скорее от потертостей из-за твоей сухости и не готовности принять своего господина. В следующий раз будет лучше, а если не будет увлажни себя слюной или жиром.

— Не будет! — истерически закричала и вскочила, — Я не позволю! Руки на себя наложу он не прикоснется ко мне!

— Ну и дура.

Ведьма помешивала какой-то отвар в стеклянной банке палкой и периодически принюхивалась к нему.

— Умереть можно всегда и в любой момент. Самоубийцы просто тупые трусы. А ты сильная ты умеешь бороться. Да и зачем тебе борьба? Он помешан на тебе. Ты можешь вертеть им как пожелаешь если будешь умной. Используй свои чары. Если он полюбит тебя ты можешь стать его женой, родить ему наследников. У Кадира пока что нет преемника ни один из сыновей не обрюхатил своих жен и любовниц.

— Я домой хочу. Я не хочу быть ни кем этому зверю. Я его ненавижу, я желаю ему смерти!

Ведьма расхохоталась и еще раз принюхалась к склянке, потом взяла в руки другую банку и вылила их содержимое в третью.

— Ты даже не представляешь насколько близко ходят друг от друга ненависть и любовь. Они держатся за руки потому что сестры родные.

— Я представляю себе только ненависть.

— И это ярчайшая из эмоций.

Я отвернулась от нее и больше не смотрела на старуху. Она говорила странные и непонятные мне вещи. Нет, я больше не боялась. Что еще он может сделать со мной? Убить? Я и так почти убита. Изнасиловать? Я уже знаю, что это такое и меня не испугать. Я в аду и меня пытают каждый день. Мне уже нечего бояться.

— Красивая женщина и глупая. Ты ведь можешь получить все что пожелаешь. Мужчиной так легко управлять, когда в его чреслах все каменеет при мыслях об одной единственной женщине.

Ее слово напоминали мне слова какого-то психолога из женского журнала. Они лишь раздражали и злили. Я не нуждаюсь в том, чтобы меня программировали или лечили мне душу. Пусть просто уйдет и оставит в покое. Я хочу полежать в одиночестве.

— Пора начинать привыкать к своей реальности. Я приготовила для тебя отвар, который поможет регенерации твоего тела, а потом ты поешь бульон с лепешкой. Тебе нужны силы.

Я ее не слушала, закрыла глаза и просто не обращала внимание. Не хочу есть, не хочу набираться сил. Сдохнуть хочу.