1066. Новая история нормандского завоевания

Зная о судьбе по меньшей мере двух своих кораблей, которые отбились от флотилии не то при пересечении пролива, не то при переходе от Певенси к Гастингсу, Вильгельм пожелал наказать виновных. Эти нормандские корабли пристали в Ромни. Как только нормандцы вытащили их на сушу, на них «напали свирепые местные жители», обитатели Ромни-Марш. Поэтому герцог велел покарать их «таким наказанием, какое он считал достаточным за убийство своих воинов, попавших туда по ошибке». За то, что люди осмелились защищать дома от захватчиков, их убили, а деревни и дома сожгли.

Это возымело должное действие. Двигаясь вдоль побережья, нормандское войско крушило все на своем пути, разграбив, таким образом, земли к северу от Марш и разорив Фолкстон. В дни короля Эдуарда это поместье имело годовой доход в 110 фунтов, но его новому владельцу, нормандцу Вильгельму д'Арку, оно давало всего 40 фунтов.[148] Разоренные области вдоль пути следования армии Вильгельма отстоят друг от друга примерно на двадцать пять миль: приблизительно такое расстояние проходили нормандцы за день, а на следующий день войско стояло, и люди Вильгельма рыскали по селениям в поисках еды и добычи. Дувр, уже тогда бывший важнейшим портом для сообщения с континентом, сдался без сопротивления. Несмотря на добровольное подчинение, нормандцы сожгли vill (город) дотла, так что когда он перешел во владение епископа Байё, доход от него невозможно было оценить; даже в 1086 году Дувр приносил всего лишь 40 фунтов. Тем не менее, герцог переместил свой флот туда: гавань Дувра была намного безопаснее Гастингса. Жители Дувра так испугались при его приближении, что «не надеялись ни на естественные преграды, ни на городские укрепления, ни на многочисленных защитников города».[149]

Воины, находившиеся в Дувре, решили сдаться, но рыцари Вильгельма их опередили: чтобы ускорить дело, они подожгли castellum, укрепление, располагавшееся на утесе, среди развалин римского форта. Дисциплина в войске Вильгельма оставляла желать лучшего.

Новости о судьбе жителей Дувра достигли Кентербери, и горожане тут же предложили нормандцам заложников и принесли клятвы: «величественный город, древняя христианская столица, резиденция архиепископа, был охвачен страхом». Но Вильгельм не сразу отправился в Кентербери. Его на целую неделю задержала в Дувре эпидемия дизентерии, вспыхнувшая среди нормандцев из-за обилия жирной пищи, особенно мяса, и из-за местной воды. Герцог, вероятно, недовольный упадком дисциплины в войске, или боясь, что болезнь — это знак божественного гнева, возместил жителям Дувра ущерб, нанесенный пожаром. Однако это не помешало ему выгнать из города часть обитателей и поселить там своих соратников. Подобной тактики Вильгельм будет придерживаться и в других городах, пожелавших сдаться завоевателю.

Наконец, чувствуя, что теряет даром время, Вильгельм решил двинуться к Кентербери, оставив раненых и больных нормандцев в Дувре: к этому моменту к герцогу прибыли свежие подкрепления из Нормандии. Вильгельм достиг Кентербери в воскресенье, 29 октября, и, вне всякого сомнения, отпраздновал там День всех святых в ближайшую среду. Чтобы разместить свое войско, Вильгельм разбил лагерь в месте, которое Вильгельм из Пуатье именует Turns Fracta, или «Разбитая башня» (его местонахождение неизвестно), где и сам заболел дизентерией. Полностью выздороветь и продолжить путь он смог лишь через месяц, в пятницу, 1 декабря. Возможно, что во время этой вынужденной задержки герцог послал гонцов в Винчестер, чтобы добиться изъявления покорности от города и королевы Эдиты.

Герцог Вильгельм затем возобновил продвижение к Лондону. Большая часть Кента между Дувром и Кентербери была разграблена; нормандцы также обшарили в поисках провианта всю территорию от Сандвича до Дувра. Теперь герцог повел армию на восток, к Мейдстону, оставляя за собой полосу разоренных земель, простиравшихся от Фэвершема до Чаллока. Путь нормандской армии был повсюду отмечен грабежами и убийствами. В «Песне о битве при Гастингсе» говорится, что Вильгельм послал отряд из пятисот рыцарей, чтобы те осмотрели укрепления Лондона, в то время как основные силы, вероятно, продолжали двигаться вдоль линии, протянувшейся от Орпингтона на севере до Окстеда на юге, направляясь к Эпсому.

Рыцари сообщили, что Лондон обороняет многочисленный гарнизон под командованием раненого королевского конюшего, Эсгара, которого таскали на носилках, поскольку сам он ходить не мог. Эсгар и герцог Вильгельм обменялись посланиями; герцог дал множество лживых заверений (в будущем он также поступит с другими знатными людьми), пообещав Эсгару, что он сохранит за ним его должность и владения и даже сделает его одним из своих советников, когда сам станет королем, если только Лондон сдастся.[150]