11 лжецов [litres]

– Мы можем вызвать его на допрос, – отвечает Дэни. – Но, как и в случае с тем, кто избил Арчи, у нас против него ничего нет. Хороший адвокат вернет его домой за час.

– У нас есть Арчи. Разве он не может дать показания?

– Сам подумай. Пятнадцатилетний пацан, замазанный в наркоторговле, который никогда не встречал Берти, но слышал краем уха от своих дружков, что Берти участвовал в налете… – выразительно отвечает Дэни. – Арчи занимался мелким распространением таблеток среди школьников и поставлял кокаин для вечеринок среднего класса. Он не был в курсе масштаба операции, он знал только свою маленькую часть. Так они обычно и работают. И налет… Арчи говорит правду? Я уверена, что да, но единственная улика – это нож, которого не существует.

– Я начинаю понимать, почему твой отец был так одержим Бакстерами.

– Надо было его слушать, пока была возможность.

– Это не твоя вина.

Дэни вздыхает:

– Мне нужно поговорить с Мэтом.

Я смотрю, как она выходит через двойные двери в конце коридора. Поворачиваюсь и вижу сзади Эми.

– Прости, – говорю я. – Если бы я сразу привел его домой…

Она качает головой:

– Ты не виноват, Бен. Я просто рада, что он жив и у нас есть шанс начать все с чистого листа.

– Обещай мне, что вы воспользуетесь этим шансом.

– Обещаю, – отвечает она.

– Я пойду, – говорю я. – Заберите его домой сразу, как сможете.

– Бен, – говорит Эми, когда я уже собираюсь уйти. – Ты же видел меня в церкви в воскресенье вечером?

Я киваю, и Эми продолжает:

– Я хотела помолиться за Арчи, но от возвращения в церковь мне стало просто дурно.

Я жду, пока она расскажет больше.

– Я перестала ходить туда больше года назад. Преподобный Уизерс не только покупал наркотики у подростков. Он еще и отвратительно вел себя с женщинами. Многие были вынуждены физически отбиваться от его приставаний…

Эми делает паузу, и я вижу, как она напрягается.

– Год с лишним назад он пригласил меня к себе в ризницу. Прижал меня к своей картотеке и прямо впился в меня своим языком. Мне следовало бы рассказать еще тогда. Он был самим дьяволом.

Глава 75

В обратном поезде до Хадли тихо. Я сижу один и смотрю в окно на проносящиеся мимо ряды домов. Мы привыкли думать о наших домах как о защите от внешнего мира. Джейсон и Эми считали, что их дом обеспечивает им безопасность, пока к ним в дверь не постучалась смертельная угроза. Моя мама тоже верила, что наш дом защитит нас. Но он нас не защитил. А Джек Каш? Неужели он действительно стремился лишь защитить Дэни? Возможно, так и было. Даже Бетти Бакстер показала мне, насколько могущественной может быть родительская любовь.

На железнодорожной станции Хадли поезд замедляется и останавливается. Я быстро выхожу по лестнице и поднимаюсь с платформы в здание станции. Прикладываю телефон к турникету, прохожу. Чуть дальше расположена кофейня. За маленьким столиком у окна сидит Памела Катберт. С ней мужчина, которого я видел вчера вечером в саду у дома викария. Я останавливаюсь. Мне интересно. Они сидят близко друг к другу за маленьким столиком, и чувствуется, что им вместе хорошо.

Сзади через турникет проходит пожилой мужчина. Бурчит себе под нос, недовольный, что я преграждаю ему путь. Я хорошо вижу Памелу. Она крепко обхватывает руками чашку и слушает, что говорит ей мужчина.

Я брожу по киоску, разглядываю номера газет, освещающих недавний правительственный кризис. Беру газету, читаю первые два абзаца и кладу ее обратно. Затем беру пачку жевательной резинки и сканирую ее на кассе самообслуживания. Плачу с телефона и снова поворачиваюсь к кофейне. Памела встает. Мужчина делает то же, затем шагает вперед и обнимает ее. Я отказываюсь от предложения терминала взять чек и возвращаюсь к дверям киоска. Памела выходит из кофейни одна. Глаза у нее красные и опухшие. Она меня не видит и торопливо спускается вниз по лестнице.

Я смотрю на мужчину, с которым она была. Тот снова садится и что-то печатает в телефоне. Я захожу в кофейню и заказываю капучино. Пока бариста взбивает молоко, я пристальнее рассматриваю мужчину. Волосы длинные, но аккуратно собраны назад. Он гладко выбрит. Я дал бы ему лет сорок.

Я благодарю бариста за кофе и подхожу к столику мужчины.

Выдвигая стул, спрашиваю:

– Можно?

Остальные столики пустуют, и он выразительно осматривает кафе. Я сажусь напротив него.

– Я все равно собирался уходить, – говорит он, поворачиваясь за рюкзаком, висящим на спинке стула.

– Я видел вас вчера вечером в саду викария, – говорю я.

Он поворачивается ко мне лицом.

– Мы знакомы? – спрашивает он, сужая глаза.

– Меня зовут Бен Харпер.

На его лице читается смутное узнавание.

– Примите мои соболезнования, – говорит он. – Я читал о вашей семье.

Я привык к такой реакции, особенно в Хадли, и просто киваю в знак благодарности.

– Могу я спросить, как вы связаны с церковью Святого Стефана? – без предисловий спрашиваю я.

– Эмили Уизерс – моя мать, – так же прямо отвечает он.

– А преподобный Уизерс – ваш отец?

– Верно.

Теперь наступает моя очередь выразить соболезнования. Он в ответ сдержанно кивает.

– Люк, могу я спросить, почему вы вернулись в Хадли сейчас? – продолжаю я.