119 дней до тебя (СИ)

- Всё классно, ясно? – поворачивается он к матери через пару секунд, – Ясно, да? Я жив, успокойся. – произносит в полной тишине, не считая тихо играющего кантри из музыкального автомата в углу.

Оливия кивает, как болванчик, и протягивает дрожащие руки, чтобы помочь ему подняться.

- Осторожнее, - бормочет она, всхлипывая. – Давай, тише… Поедем в больницу.

- Не нужна мне больница. - бурчит Итан, - Эй, ты! – оглядывается он на бармена и, молча, указывает на бутылку в его руках. Тот устало вздыхает и протягивает ему виски. Затем подбирает с пола деньги с кошельком… оставляет себе лишь столько, сколько нужно, а остальное возвращает Оливии. Та ещё раз благодарит его, извиняется и спешит за сыном, который, шатаясь, уже шагает к выходу.

На улице парень облокачивается о двери, стоящего на обочине белого форда[1]. А когда тот издаёт сигнал, кое-как открывает пассажирскую дверь и забирается внутрь.

- Пристегнись, - усаживается рядом Оливия, заботливо потянув его ремень безопасности, но парень отмахивается.

- Итан, ну как же так? – оставляет она попытки. – Ещё и напился…

- Я не виноват, что моё тело любит текилу.

- Но тебе же станет плохо. Выглядишь ужасно… Как же так?..

Она лепечет что-то ещё в этом роде, а он опускает стекло, вытаскивает и выкидывает на улицу перепачканные кровью салфетки из ноздрей. Затем откручивает крышку и делает большой глоток противной, обжигающей горло местной тёмной бурды, искоса наблюдая за тем, как Оливия достаёт из сумки телефон и набирает чей-то номер.

- Что ты делаешь? – спрашивает он. – Кому звонишь?

Она не отвечает, уже нажала на «вызов» и приложила телефон к уху.

- Дай сюда! – вдруг вырывает он его у неё из рук и швыряет на заднее сиденье. – Кому звонила, ему? Ему?!

Уставился стеклянными глазами на неё, на и без этого перепуганную, а потом, чуть отдышавшись, отпрянул назад, на своё место:

- За что мне вся эта херня?..

- Итан, - зовёт она, почти плача, но он качает головой. – Милый, прошу... Мы же переживаем за тебя. Он переживает.

- Ой, да прекрати, - трёт покрасневшие глаза парень, а потом вдруг замирает, уставившись куда-то в одну точку.

- Ну, зачем ты так? А если бы с тобой что-то случилось? Не представляю, чтобы с нами тогда было.

- Ты что, всё знаешь? – оглядывается он удивлённо, и она, застыв, перестаёт дышать. – Знаешь?

- Послушай, - спадает по её щеке крупная капля слезы, а тихий тон голоса обретает ледяную дрожь. – Он пытался всё исправить. Всё почти встало на свои места…

- И давно?! – прокричал, заставив её вздрогнуть. - Как давно ты в курсе?!

- С того вечера, как ты в первый раз привёз её в наш дом.

- Бля-ять, - накрывает он лицо ладонями, - Блять!!! – бьёт кулаком в пластик панели. - Он рассказал тебе! Какого чёрта он не рассказал мне?! Она же – моя сестра! Сестра!!!

- Итан, он сам был в шоке! Он не ожидал… Ты же видел, ему даже стало плохо тогда.

- Да фиолетово на него! Так ему… Ублюдок. Вот ублюдок… - он не договорил, дыхание перехватило от очередной волны паники, от неистовой ненависти и злости даже не ощущал боли. Неожиданно его замутило… Еле успев открыть дверь, его выворотило прямо на бордюр.

Откашлявшись и сплюнув остатки слюны, Итан, взглянул на недопитую бутылку противного пойла в своей руке и поставил её прямо в рвоту, а потом, без сил, повалился обратно на спинку сиденья и захлопнул дверь.

- Только давай без «Я же говорила».

Расстроенная Оливия только несмело протянула ему приготовленный красивый носовой платочек с вышивкой. Он взял его, небрежно вытер им губы и протянул обратно. Она приняла его двумя пальцами, подержала немного и опустила рядом, меж сидений.

- Прошу, поедем в больницу. – тихо попросила она.

Ему было так плохо сейчас… ломило кости, сжимало желудок в узел, голова кружилась и всё вокруг буквально расплывалось и двоилось.

- Эти гребанные швы на моём лбу тебе ни о чём не говорят? – указал он себе на лицо. – Меня уже осмотрели.

- У тебя может быть сотрясение, внутренние повреждения…

- Всё в порядке, просто поехали. Увези меня отсюда.

- Куда? Куда ехать, Итан?

- Туда, где мне самое место. Домой. Езжай домой.

21:40

Ричард вёл машину сам. Отпустил Брэда, прямо от фирмы и сел за руль, не без облегчения изолировав себя от всего вокруг… от любопытных взглядов и суждений.

«В какой момент он перестал быть самим собой? В какой, превратился в труса?»

Итан ушёл, а он выгнал всех и заперся в кабинете. Хотел выпить, но опрокинул бутылку. Почувствовал на мгновенье себя ничтожным беспомощным существом, и, заорав, разбил её о стену.

Стянул галстук, долго стоял у окна, упершись лбом в ледяное стекло. Нашёл таблетки, которые рассовала по его карманам жена… сердце ныло, щемило в груди. Он не знает, что ему делать. Впервые в жизни ему не наплевать и он не знает, что делать.

Не успел подъехать к дому, как в дверях появилась взволнованная Грета.

- Ричард, - началА, было, она, но мужчина резко отмахнулся. Он и так всё знал, Оливия держала в курсе.