12'92

На обратном пути в дежурку к дяде я заворачивать не собирался, тот выглянул в коридор сам.

— Слышал, на днях двух офицеров и рядового из двести первой в Таджикистане душманы захватили? — спросил он, прикуривая. — Передают, правительственные вошли в Душанбе вошли, но наших пока не смогли освободить.

— Засада… — вздохнул я.

Полгода всего-то с дембеля прошло, а полыхнуло о-го-го как! И раньше, конечно, в Таджикистане далеко не курорт был, но теперь как-то всё совсем плохо стало.

Я вышел на пандус и протиснулся мимо каталки, на которую пацаны укладывали пятидесятикилограммовые мешки сахара. Костя Чиж с кряхтением распрямил спину, вытер вспотевший лоб и потребовал:

— Енот, помогай!

Самочувствие вполне позволяло принять участие в разгрузочных работах, но подошло время встречать из школы Зинку, так что поднёс ко рту кулак и дважды хекнул.

— Болею!

И тут же закашлялся всерьёз, аж надвое сложился и бронхи болью рвануло, ещё и отхаркивался с минуту.

— Да отстань ты от него! — махнул рукой Андрей. — Покатили!

Рома налёг на ручку тележки, а Костя, прежде чем присоединиться к нему, попросил:

— Пни там Евгена, пусть шустрее возвращается!

— А он где?

— За куревом пошёл.

— Пну, — пообещал я, вышел за ворота и двинулся к вагончику.

Там-то Зинчук и обнаружился. Он стоял, чуть согнувшись, и трепался через окошко с продавщицей.

— Евген! Тебя потеряли уже.

Рыжий выпрямился и досадливо поморщился, но в бутылку против обыкновения не полез и даже снизошёл до объяснений:

— Да с Ольгой языками зацепились просто.

— С Ольгой? Это которая с Чижом была?

— Была да сплыла, — с ухмылкой произнёс Зинчук.

Я только головой покачал и отправился встречать Зинку, а та изрядно удивила, заявив:

— Давай сходим куда-нибудь. Не хочу домой!

— Даже дипломат не закинешь? — удивился я.

Девчонка помотала головой.

— Я Максу сказала, чтобы он больше не приходил, а Нинка, коза такая, маме наябедничала. Вот и разругались вчера.

Удержаться от нецензурного словечка удалось с превеликим трудом. Очень уж зачастил Макс в гости к Марченко, давно уже назрела острая необходимость переговорить с ним тет-а-тет, вот только ничем хорошим беседа по душам закончиться не могла, поэтому и тянул, искал варианты обойтись без обострения конфликта. Зря, наверное.

— Я ведь всё правильно сделала? — хитро прищурилась Зинка.

— Бесспорно.

Я притянул девчонку к себе и чмокнул в лоб. Зинка запрокинул голову и предложила:

— Сходим в кино?

— Может, лучше ко мне?

Зинка печально вздохнула.

— Давай в кино, а? У меня критические дни начались.

Известие это нисколько не порадовало, но против природы не попрёшь, кивнул.

— Тогда в кино. — Сразу вспомнил о полученной от Гуревича валюте и о своём опрометчивом обещании пожалел. — Слушай, может, занесём дипломат всё же? Таскаться ещё с ним…

— Мама домой загонит. Говорю же: поругались мы!

Пришлось смириться. Мы дождались Ксюшу и Серёжу-меломана, и поскольку всегда оставался шанс наткнуться в троллейбусе на залётного карманника, я предложил дойти до «Авроры» пешком, благо потеплело. Увы, очень скоро об этом своём решении прогуляться пожалел. Нет, не замёрз. Наткнулись на Кислого.

Что самое поганое — младший из братьев повстречался нам в компании Артёма Захарова и Филиппа Зимина.

Зинка при виде одноклассника вцепилась в моё плечо и прошептала:

— Серёжа, баллончик дать?

— Не нужно, — отказался я, будто между делом сунул правую руку в карман и нашарил рукоять револьвера. — Ты только разнимать не лезь! Усекла?

Девчонка шмыгнула носом вроде как в знак согласия, но веры ей у меня в этом вопросе не было ни на грош. А вот кто точно не собирался встревать в драку, так это Серёжа-меломан. Не сказать, будто он прямо так уж сильно испугался, но шаг явственно замедлил, слегка даже отстал. Ксюше — той всё по барабану, как болтала без умолку, так и продолжила что-то приятелю рассказывать.

Когда поравнялись, Кислый презрительно скривился, но не сказал ни слова, Захаров и вовсе отвёл взгляд. Зато Филя, самый здоровым из них, весь так и набычился, зло зыркнул исподлобья. Точно бы плечом зацепить постарался, да только шагал с другой стороны, а специально нарываться не стал. Разошлись.

Фильма я толком даже не смотрел, мысли другим заняты были. Как ни крути, но Бычок начал становиться проблемой. Он и Лемешеву жизни не даёт, и на меня, того и гляди, прыгнет. И как бы Кислые его специально не подзуживали. С этих утырков станется. Ладно мы сегодня случайно пересеклись, а дальше?

Дальше — ничего хорошего. Что называется: «жопой чую».

Вот только и вариантов разрешения ситуации так сходу придумать не смог. Это если бескровных. Так-то всё просто: или ты, ли тебя, но не хотелось до таких крайностей доводить. Если Бычка сломаю, менты точно дело шить начнут. Да и невозможно постоянно настороже быть, любого врасплох застать можно, а там и до заезда в больничку недалеко, а то и сразу на кладбище. Мне б на опережение сработать.

Но как? Нет ответа.

После кинотеатра мы заглянули в кафе, а по возвращении домой Зинку к себе я не потянул. Но предложить — предложил, та пообещала зайти попозже. Может быть. Если получится.