12'92

Пришлось выкручиваться. Единственное, что я признал — это стычку в подъезде, но и в её отношении не преминул сгладить углы, заявив, что Немцова не бил, а револьвер вытащил для самозащиты в ответ на агрессивные действия последнего. Дальше тот испугался, оступился и совершенно самостоятельно скатился с лестницы. А кто там после уж его избил — знать не знаю, ведать не ведаю и к убийству никоим образом не причастен.

Ибрагимова такая версия случившегося категорически не устраивала, и он раз за разом возвращался к одной и той же теме, используя разные подходы и пытаясь подловить на противоречиях. Пригрозил даже очной ставкой, но не на того напал.

— Устраивайте! — лишь хмыкнул я.

На этом наше общение и закончилось. Уверен, в обычных условиях опер отправил бы меня доходить до кондиции в камеру, но тут распоряжался не он, тут меня в обезьяннике не заперли. Оставили в относительном комфорте и пусть чаю не предложили, зато налили стакан воды.

Ну а потом вернулся хозяин кабинета, а минут через десять появился и старший оперуполномоченный капитан Козлов.

— Владислав Николаевич…

— Анатолий Сергеевич…

Опера пожали друг другу руки, и сразу последовал обмен любезностями.

— Что же вы, Владислав Николаевич, своих осведомителей должным образом не оформляете?

— Да как же не оформляю, Анатолий Сергеевич? — разыграл удивление Козлов и выложил на стол тоненькую папочку. — Это вы не потрудились у нас информацию запросить!

Собаки друг у друга под хвостом нюхают, а эти вот так — с улыбочками оппонента прощупывают. Впрочем, с завуалированными подначками товарищи милиционеры затягивать не стали, и Козлов попросил:

— Сергей, поделись с моими коллегами интересующей их информацией.

Я прочистил горло и уточнил:

— Для начала хотелось бы прояснить вопрос с мерой пресечения.

Козлов перевёл взгляд на хозяина кабинета, тот кивнул.

— Мы готовы пойти навстречу в этом вопросе. Игорь…

Молодой оперативник понял начальника с полуслова, подошёл и снял с моих запястий наручники. Дальше упираться и требовать гарантий было бы попросту глупо, я сказал:

— Спрашивайте.

Последовавший за этим вопрос не удивил.

— С какой целью Тупин ездил в Казахстан? — поинтересовался Анатолий Сергеевич, раскрыв привезённую Козловым папку.

— Не знаю, — признался я и поспешно вскинул руки. — Серьёзно, не знаю!

— Расскажи всё, что знаешь, — предложил Влад. — Возможно, и этого окажется достаточно.

Я так и поступил. Поведал о конфликте с братом Ибрагимова и о том, как оказался в долгу у Петровича, заодно пояснил, что полностью своим там не стал и рассказывали мне далеко не обо всём.

— В Казахстан я ехать отказался, — подвёл я итог истории. — К этому времени мы уже зарегистрировали охранное предприятие, дядька бы меня прикрыл. Поэтому и на стрелку, где бригаду положили, я не пошёл.

Дальше от меня потребовали рассказать о причине тех разборок, но наезд на малолетних проституток все посчитали лишь поводом вытянут бригаду на стрелку, не более того. Конфликт с афганцами из-за блошиного рынка достойной для расстрела боксёров причиной операм тоже не показался, а вот об ограблении торговцев травкой они ничего не знали, тут вцепились в меня мёртвой хваткой. Пришлось даже припоминать адрес продавцов и отыскивать в записной книжке номер автомобиля покупателей.

— Только не факт, что это они, — предупредил я. — Петрович много кому с травкой мог дорогу перейти.

— Надо понимать вопрос о Казахстане снимается? — улыбнулся Козлов, закурил и потёр переносицу. — А вообще занятная картинка вырисовывается. Цыган в посёлке незадолго до того положили, а они не только ханкой, но и травкой занимались. Такое впечатление, кто-то под себя поляну расчищал.

— Цыган не Петрович уработал, это точно, — заявил я со всей уверенностью.

— Их всех могли убрать одни и те же отморозки, — пояснил Влад свою мысль.

— Баллистическая экспертиза не выявила совпадений, — заметил Анатолий Сергеевич.

— Не выявила, — был вынужден согласиться с ним Козлов.

Я доподлинно знал, что и боксёров, и цыган расстреляла одна банда, но промолчал. Слишком много неприятных вопросов возникло бы, реши вдруг проявить неуместную откровенность.

Дальше меня ещё немного покрутили, после вернули документы, записную книжку и ключи и разрешили проваливать на все четыре стороны.

— А револьвер? — напомнил я.

Анатолий Сергеевич посмотрел на молодого опера.

— Игорь?

Тот достал из ящика стола полиэтиленовый пакет с оружием и вынутыми из барабана патронами.

— С регистрацией порядок, патроны газовые.

Хозяин кабинета велел вернуть оружие, поднялся из-за стола и протянул руку Козлову.

— Приятно было познакомиться.

— Аналогично.

Уверен — покривили душой и тот, и другой.

Да и чёрт с ними.

Уже на улице я не удержался от облегчённого вздоха, но, как оказалось, расслабился совершенно напрасно.

— Рано радуешься, — холодно заявил Козлов. — Конфликт у тебя с убитым был? Был. Алиби нет? Нет. Сегодня-завтра Ибрагимов подберёт фактуру, самое позднее в понедельник выбьет санкцию на задержание. И не надейся на связи в РУВД, не помогут. Я так уж точно прикрыть не смогу.

— Я его не убивал!