12'92

Хозяин при упоминании подвала и глазом не повёл, а вот когда Фролов почти сразу вернулся и выставил на стол утюг, от его спокойствия не осталось и следа.

Ну а как иначе? Утюги да паяльники неспроста первыми инструментами отечественных рэкетиров стали: они в каждом доме есть, с собой носить не нужно. И тёртый ты или нет — особой роли не играет. Когда поджаривают — это больно.

Хозяин, к слову, в жизни определённо повидал всякого: майка серовато-синих тюремных наколок не скрывала. Жаль, я во всей этой нательной письменности не разбирался, а то мог бы определить, по каким статьям сидел и как себя на зоне вёл, чтобы от этого дальше плясать.

— Что не знаешь, где Зенцова, уж извини, не верю. Машина её мужа у тебя во дворе стоит. А раз я тебе не верю, так или иначе ты всё нам расскажешь. И чем быстрее расколешься, тем меньше шкуру попортить успеем. — Я поставил утюг на попа и воткнул его вилку в розетку, после глянул в упор на мужичка, который враз бросил проверять узлы на прочность, незаметно напрягая мускулатуру. — Я не люблю причинять людям боль и ценю своё время, поэтому предупреждаю сразу: если мы найдём Зенцову тут самостоятельно, я тебе яйца чисто из принципа отстрелю! Веришь, нет?

Какие мысли варились в котелке хозяина дома, понять не вышло, но он вполне мог счесть это заявление блефом, поскольку на повторный вопрос о местонахождении заложницы помимо выразительного мычания ещё и помотал из стороны в сторону головой.

— Да знаешь! Знаешь! — отмахнулся я, взял утюг и плюнул на него. Слюна зашипела на раскалённом металле и скатилась на пол шариком. — Сейчас освежим тебе память.

Снова пришёл Андрей. Он выложил на стол сразу несколько связок ключей, а на вопрос о подвале дома коротко ответил:

— Пусто.

Мужичок промычал нечто-то вроде: «я же говорил!», но мы его проигнорировали.

Среди принесённых Андреем ключей обнаружились и три автомобильных. Один, судя по газовскому оленю оказался от «волги», другой с брелоком в виде ладьи точно был от «копейки» хозяина, а вот к последнему прицепили кругляш с символикой «BMW».

— Крутяк, да? — расплылся Фролов в столь счастливой улыбке, словно выиграл в «спортлото».

Мужичок вновь замычал, я подошёл и выдернул у него изо рта кляп.

— Не трогайте машину, мне за неё голову оторвут!

Я тут же запихнул полотенце обратно.

— Дядя, ты дурак? Не того боишься!

— И не тех! — поддакнул Фролов.

— А что до тачки — как мы ещё «волгу» заберём, если «бэху» со двора не выгоним, а?

Андрей кивнул, взял обрез и переломил его стволы, вставил в них по патрону.

— Ты чего? — озадачился я.

— А вдруг его подельники пожалуют? — резонно заметил Фролов и глянул на хозяина. — Ждёшь их, нет?

Мужик вновь замотал головой, но веры ему не было ни на грош.

— Ты начинай с ним тогда, — сказал Андрей, разбирая ключи, — а я схожу гараж проверю.

— На фига? Там его «копейка»!

— Всё равно гляну. Давай сам пока.

Сам пока? Нет, дурное дело нехитрое — одному с утюгом проще простого справиться. Да только никого жечь я не собирался, все мои заявления были чистейшей воды блефом. Убить — ещё туда-сюда, но вот так… не по-людски как-то.

А без утюга — никак, без утюга совершенно непонятно, как ещё сильнее надавить!

— Может, его для начала поджарить, а потом уже расспрашивать? — спросил я с показной задумчивостью.

— Не, Головина только жечь начали, и он сразу кони двинул! — напомнил Андрей.

— Так он толстый был и сердечник. А на этом пахать и пахать!

— Дай ему шанс, — предложил Фролов. — Всё, я в гараж!

Вот тут-то хозяин и задёргался, замычал, замотал головой.

Чего это он так возбудился?

Я выдернул кляп, и тогда хозяин буквально выплюнул из себя:

— Она в гараже!

— Кто? — не понял я.

— Баба эта! Жена терпилы!

У меня внутри всё так и обмерло.

— Вы её… того?

— Живая она! В яме сидит!

Я вернул кляп на место и глянул на Андрея, но тот осматривать гараж моментально расхотел.

— Ты иди. Я за этим пригляжу.

Это было разумно. Не факт, что Зенцова меня по единственной встрече запомнила, но всё равно проще успокоить будет. Как только её зовут? Чёрт, не помню!

— Ключи какие?

Я начал демонстрировать хозяину одну связку за другой, принял во внимание его утвердительное мычание и поспешил во двор. Лицо под лыжной шапочкой вспотело и жутко чесалось, но снимать её не стал. Сразу подошёл к гаражу, отпер дверь и переступил через порог, а там словно удар под дых получил, даже ноги подкосились и дышать нечем стало.

Вывалился на улицу сдёрнул шапку, стянул перчатки и принялся растирать щёки пригоршней снега. Тогда отпустило.

— Эй! Выпустите меня! — послышался сорванный женский голос, но я толчком захлопнул дверь, вновь спрятал лицо под маской и, на ходу натягивая перчатки, забежал в дом.

В гараже стояла вовсе не «копейка». В гараже стояли жёлтые «жигули» четвёртой модели. Жёлтая «жучка» в кузове универсал!

Сука!

Именно на этом автомобиле передвигались отморозки, наехавшие на цыган и расстрелявшие бригаду Петровича. Мы связались не с доморощенными рэкетирами, мы сцепились с матёрой бандой!