12 апостолов права

«В 1992 году было принято Постановление Правительства РФ «О праздновании 250-летия Г.Р. Державина». Когда оно готовилось, попросили внести предложения в план мероприятий и новгородцев. Ю.А. Шубин и Н.Н. Гринев, не питая особых надежд, внесли предложение вернуть прах Державина в Хутынский монастырь, но для этого нужно восстановить Спасо-Преображенский собор. К их удивлению, это предложение вошло в план и в кратчайшие сроки собор был восстановлен.

Летом 1993 года процедура перезахоронения при участии Шубина, Гринева и Владыки Льва была осуществлена: прах Державина и его супруги вернули в Варлаамо-Хутынский монастырь»[32].

Во время войны Званку постигла та же участь, что и монастырь. Но если Хутынский монастырь сейчас восстановлен и на могиле Гавриила Романовича и Дарьи Алексеевны всегда лежат цветы, то дом, где проживала семья Державиных, до сих пор разрушен, сохранены только остатки фундамента.

За захоронением присматривают служители монастыря (монахини) и региональное управление юстиции. А в Званке проходят Державинские чтения. Ассоциация юристов России (АЮР) по инициативе новгородского регионального отделения в 2015 г. учредило Российскую национальную юридическую премию имени Гавриила Романовича Державина, которая присуждается гражданам Российской Федерации, являющимся членами АЮР, за особые заслуги в развитии юриспруденции России.

Посол из будущего Граф Сперанский

Порок и смерть язвят единым жалом,
И только тот их язвы избежит,
Кто тайное хранит на сердце слово —
Утешный ключ от бытия иного.

В.Ф. Ходасевич

Михаил Михайлович Сперанский

(1772–1839)

Михаил Михайлович Сперанский был первым, кто принес благую весть о будущем рождении Права в России. Сама весть называлась «План всеобщего государственного образования» (1809)[33]. План предполагал, что страна должна управляться по «коренным государственным законам», т. е. по конституции. Важнейшим государственным институтом должна была стать Государственная дума. Этот термин впоследствии не употреблялся в России вплоть до 1905 г.[34] Тогда «фантазии Сперанского» казались несбыточной мечтой. Но прошло время и они стали реальностью, как бы к ним ни относились.

Отношение к самому Михаилу Михайловичу Сперанскому на протяжении почти двухсот лет в России было неоднозначным. Оно, пользуясь крылатым выражением не столь уж далекого прошлого, колебалось вместе с колебаниями «линии партии». Вознесенный на вершину властной пирамиды, он был низвергнут с нее, будучи обвиненным, как сказали бы в приснопамятные времена, в «низкопоклонстве перед Западом», в «подрывной деятельности» в качестве «агента влияния» Наполеона. И хотя свой жизненный путь Сперанский закончил знатным вельможей под сенью пожалованного ему графского достоинства, значительная часть его начинаний и проектов так никогда и не была воплощена в жизнь.

Весьма неоднозначна и сама личность Сперанского. Великий юрист, государственный деятель, гениальный бюрократ и в то же время философ, он начинал как сторонник правового государства, разделения властей в рамках конституционной монархии, выборности ключевых должностных лиц государства, пожалования чинов бюрократии на основании деловых качеств, а не происхождения, однако закончил свои дни ярым сторонником абсолютной монархии. Как сказал бы Козьма Прутков, из нигилиста превратился в славянофила. Сейчас бы сказали: ярый либерал стал государственником. В качестве члена Верховного суда он принимал активное участие в суде над декабристами, которые видели его одним из руководителей русской республики[35] и которых он, в определенном смысле, породил. Выдающиеся способности делали Сперанского необходимым для сильных мира сего, и потому до опалы он обладал независимым характером и добился своего положения без лизоблюдства и подличанья. После возвращения в Петербург в 1821 г. это был уже уклончивый сановник, не гнушающийся льстивого угодничества.

Но это не история деградации или, наоборот, развития отдельной личности. Переход от модернизаторства к охранительству как результат столкновения теории с практикой управления – классический цикл, пройденный нашей страной не один раз в прошлом. Есть подозрение, что такие циклы ждут нас и в будущем. Но, несмотря на все причуды судьбы Сперанского, а может, и благодаря им, его труды не только не теряют своего значения, но выглядят вполне современными и актуальными. Порой кажется, что они написаны чуть ли не сегодня и на злобу текущего дня.