12-я танковая дивизия СС «Гитлерюгенд»

Отдых вблизи от линии фронта наложил на дивизию свой отпечаток. Штабы обоих танково-гренадерских полков дивизии были переведены в район Вимутье, где им поставили задачу формировать смешанные роты из поступающего пополнения и выздоравливающих раненых. Остатки танково-гренадерских батальонов были слиты в две боевые группы – «Краузе» и «Вальдмюллер» (по именам командиров), в составе групп имелось около 50 единиц бронетехники.[128] II батальоны обоих танково-гренадерских полков дивизии были расформированы, а их личный состав направлен на пополнение оставшихся батальонов. Некоторые танковые роты были переброшены в район Ле-Небур для отдыха, ремонта и пополнения. Дивизия лихорадочно восстанавливала боеспособность частей и пополняла запасы боеприпасов и амуниции.

В эти дни немецкие командующие разного ранга начинают понимать, что имеющимися силами им не выиграть сражения в Нормандии. Положение со снабжением становилось все более и более безнадежным. В один из дней Курт Мейер был вызван в штаб I танкового корпуса СС (из-за действий вражеской авиации он опоздал больше чем на час). В штабе корпуса Мейер встретился с фельдмаршалом фон Рундштедтом (до 2 июля 1944 г. – главнокомандующим немецкими войсками на Западе). В ходе последующего обеда Рундштедт, Зепп Дитрих и Мейер выявили согласие относительно невыносимости сложившегося положения дел. Все оценивали ситуацию как «исключительно серьезную». Единственным фактором, способствующим удержанию фронта, стало мужество немецкого солдата, который в невыносимых условиях продолжал цепляться за каждый клочок земли, тормозя продвижение вперед бронированных армад союзников. Но был ли этот фактор решающим? Рундштедт выразил свое восхищение и признательность 12-й танковой дивизии СС, одновременно проявив сожаление по поводу тяжелых потерь дивизии. Как сказал фельдмаршал: «Ужасно, что эти преданные молодые люди жертвуют собой в безнадежной ситуации».[129]

17 июля дивизию СС «Гитлерюгенд» подняли по тревоге – британцы прорвали оборону 272-й пехотной дивизии между Мальтотом и Ванде. На передовую была брошена боевая группа Вюнше. В нее вошли штаб 12-го танкового полка СС, сборный танковый батальон штурмбаннфюрера СС Арнольда Юргенсена, состоявший из 18 Pz-IV и 13 «Пантер», I и III батальоны 26-го гренадерского полка СС под командованием Бернгарда Краузе и Эриха Ольбетера соответственно, артиллерийская батарея из I дивизиона 12-го артиллерийского полка СС, вооруженная самоходными гаубицами «Веспе», и 1-я рота 12-го противотанкового дивизиона СС оберштурмфюрера СС Георга Хурдлебринка, укомплектованная самоходками «Ягдпанцер-IV». Противник был отброшен контратакой и выйти к реке Орн не сумел. Эсэсовцы захватили 15 пленных.

После полудня Курт Мейер был вызван с докладом к фельдмаршалу Роммелю, командующему группой армий «Б». Мейер без прикрас выложил все свои опасения, подчеркнув, что если немецкие войска так и останутся без авиационной поддержки, то фронт в Нормандии скоро рухнет. Роммель и сам прекрасно знал об этом, однако ничем обнадежить Мейера не сумел, свалив все на Верховное командование. Так что встреча окончилась безрезультатно. В этот же день Роммель был тяжело ранен и больше на фронт уже не вернулся.

После всех относительных неудач британцев на фоне успехов американских войск фельдмаршал Монтгомери нуждался в серьезной победе. Еще бы, за девять дней, с 10 по 18 июля, английские войска продвинулись всего на 1–3 километра, причем местами они были отброшены на исходные позиции немецкими контратаками. 18 июля Монтгомери начал операцию «Гудвуд». План ее был прост: воздушная армия должна была массированными бомбардировками создать брешь, а пехота двух дивизий – закрепить ее и создать коридор, через который затем двинутся танки. Ударной силой британских войск были три бронетанковые дивизии, две из которых недавно прибыли из Англии. Основной упор был сделан на захват возвышенной местности, господствующей над полем боя, то есть высоты Бургибю. В случае успеха наступление предполагалось развивать, вплоть до «марша на Париж».

Английским войскам противостояли потрепанные силы четырех немецких дивизий, из них одна эсэсовская – «Лейбштандарт». В качестве резерва имелись две боевые группы из дивизии СС «Гитлерюгенд». Общий недостаток войск компенсировался довольно мощными оборонительными сооружениями немцев. Им удалось создать сильный пояс глубокой обороны, которая опиралась на пять взаимосвязанных узлов укрепленных опорных пунктов. Современные британские историки говорят, что это был самый грозный рубеж немецкой обороны, который только имелся в Нормандии. В довершение всего, для немцев это наступление не было секретом, в этот раз разведка «доложила точно». А Зепп Дитрих после войны утверждал, что услышал приближение английских танков, пользуясь приемом, которому он научился в России: приложив ухо к земле.

Перед началом сражения Дитриху наконец удалось вывести свою бронетехнику в резерв, заменив ее пехотой. В его подчинение пришла относительно свежая 272-я пехотная дивизия.