12 историй о настоящей любви

Дети в нашем городке проводили свое детство в постоянном разочаровании – и все из-за розовой линии в прогнозах погоды, которая никогда не опускалась достаточно низко к югу, чтобы пошел снег, зато всегда включала нас в предупреждения о торнадо. Я не так далеко ушел от «детства», чтобы победить свое волнение, но я хотя бы пытался.

И чувствовал, что у меня голова идет кругом. Как бы редко ни шел у нас снег, сегодня он определенно создавал проблему.

– Это еще не все. – Грэйси подошла к отцу и нежно положила ладонь ему на руку. – Федеральная автострада на севере от нас уже закрыта. Верблюды застряли.

– Верблюды, – сказал он глухим голосом, как будто только что проснулся. – Застряли?

– Да, верблюды. И овцы.

– Овцы?

Грэйси быстро сообщила остальные новости.

– Осел и бык тоже. Транспорт не движется, и они вместе с ним. Гринпис схватит нас за задницу (в прямом смысле), если мы станем подгонять транспорт в такую погоду.

Все, кто слышал Грэйси, поникли головой. Я не знал, как церковь относится к алкоголю, но пастор Робинсон выглядел так, будто ему не помешала бы «маргарита». Он глубоко вздохнул. Этот вздох знает любой подросток. И любой подросток его боится.

– Грэйс Элизабет Робинсон. Я знаю, что это было сказано для красного словца, и твоя попытка разрядить ситуацию не осталась незамеченной, так же как время и место, когда ты решила это сделать. Положи доллар в банку ругательств.

Прежде чем Грэйси успела ответить, телефон пастора зазвонил. Он взял трубку.

Я вытаращился на Грэйси.

– Ты же просто сказала «задница».

Она пожала плечами и улыбнулась.

– Обычно я выхожу сухой из воды, поскольку это слово есть в Библии.

– Ты сказала «задница».

– Я знаю.

– У вас есть банка ругательств.

Она выскользнула из халата, явившись нашим взорам в голубом свитере, который так ей шел, что это стоило отдыха на Багамах.

– Это старая банка из-под солений, которая стоит у нас на кухне. Мама ввела это правило для отца, когда он был в семинарии, а он ввел это правило для меня.

– Твой отец тоже ругается?

– Уже нет. В прошлом году он опустошил ее, чтобы оплатить поездку в тематический парк Гарри Поттера во Флориде.

Ее улыбка засияла на полную мощность. И я ужасно захотел ее поцеловать.

– Ты хулиганка. Совсем не такая, какой я тебя представлял.

– Ты тоже, – сказала она. – Сколько дней прошло с тех пор, как ты что-то выкинул? Я и подумать не могла, что ты столько продержишься.

– Может, я пытаюсь измениться. Раньше я уже так делал.

Я сел на деревянный ящик и похлопал рукой по свободному месту рядом.

– Помнишь Награду Хорошего Гражданина в четвертом классе? И что нужно было сделать, чтобы ее получить?

Она кивнула и села на ящик.

– Я очень старался. Все кидались в меня дерьмом, говорили, что я никогда не смогу быть хорошим достаточно долго, чтобы ее получить, но в последний месяц учебного года я ее заработал. Я доказал, что могу себя контролировать. А мистер Викли пропустил мое имя на собрании. Я знаю, что мое имя было в списке, но он назвал всех, кроме меня. Никто мне не верил. Именно тогда я понял, что у всех уже сложилось мнение обо мне. Так чего же их разочаровывать?

– Почему же не стараться еще больше?

– Мне было девять, – сухо проговорил я. – «Старайся еще больше» звучит как родительский совет, а у меня таких советчиков не было.

– Я считаю, – сказала Грэйси, беря меня под руку, – что если одно событие может повлиять на всю твою жизнь, то все, что тебе нужно, чтобы измениться, если ты, конечно, хочешь, – это другое событие.

Я смотрел на ее руку поверх моей. И когда поднял глаза, увидел, что она пристально смотрит на меня.

Вдруг все зашумели.

Грэйси перевела взгляд на отца.

– Что на этот раз?

– Миссис Армстронг поскользнулась на обледеневших ступеньках, и ее отвезли в больницу с переломом ноги. Мы потеряли режиссера.

– Вот это да, – пробормотала Грэйси. – Двойные билеты на все мероприятие, снежная буря, застрявшие животные. А теперь у нас нет режиссера. Ситуация с каждой секундой становится все хуже. – Она цокнула языком. – Легче сдаться. Никто не будет нас винить. Или…

– Или?

Она отпустила мою руку и начала раскачиваться из стороны в сторону на ящике, чуть ли не подпрыгивая.

– Ты знаешь, как сделать так, чтобы все пошло плохо. В этом ты лучший. – Если бы это сказал кто-нибудь другой, я бы обиделся. – И только попробуй сказать, что ты не знаешь, как сделать, чтобы вечер удался!

– Ты пытаешься сделать так, чтобы твой отец меня принял?

Я так не думал, но я должен был спросить.

– Мы уже говорили об этом. Он и так примет.

– Ты пытаешься меня исправить?

– Зачем? Разве ты сломан?

Что-то во мне все-таки было сломано. И я чувствовал, что Грэйси видит каждый надлом. Я пожал плечами.

– Ты сказал, что хочешь измениться, – напомнила она.

– Я сказал: может быть.

– Ты сам сделал первый шаг, когда предложил отцу помощь. Я вижу следующую возможность и просто указываю на нее. Это твой выбор.

Я был рад, что она больше не держит меня за руку. Мои ладони были влажными, как тропический лес.