Читаем 12 лучших художников Возрождения полностью

Когда мне доводилось бывать в Лувре, первое, куда я шла, я шла смотреть картину «Святая Анна с Мадонной и младенцем Христом». Я не смотрела «Джоконду». Мне не так интересно было смотреть «Мадонну в гроте». Но мне очень интересно смотреть «Анну…». Эта картина совершенна, это картина, которая написана так, как современники не писали, она полна воздуха, она наполнена воздухом земли. То, что Леонардо называл «сфумато» — световоздушная среда, в которой мы живем. И от этого влажного сфумато световоздушной среды, вот этого влажного воздуха мягкими становятся тени… Удивительно это лицо с мягкими тенями, которые делают формы округлыми, чувственными, очень нежными. Леонардо удивительно писал драпировки, он замечательно писал платья женщин.




Это совершенная картина, написанная небывалым художником. С моей точки зрения, это и есть настоящая большая культура. Вот эта художественно-духовная река такая, которая течет сквозь века, которая течет сквозь народы, и которая объединяет всех в едином понимании и единой загадке.

Именем Леонардо да Винчи назван международный аэропорт Рим-Фьюмичино, расположенный примерно в тридцати километрах к юго-западу от центра итальянской столицы.

Леонардо да Винчи — необыкновенный художник, очень интересный с точки зрения процессов психологии и сознания человека в целом. Например, его «Тайная вечеря» удивительно интересна именно как психологическое исследование.

Но его «Мадонна Бенуа» отнюдь не менее интересна, чем «Тайная вечеря». Почему? Потому что здесь у Леонардо да Винчи момент религиозного содержания как такового пропадает. У Рафаэля это религиозное содержание введено в иные системы с иными героями. У Леонардо эта тема — эксплуатации детей — совершенно лишена всякого религиозного ореола, потому что у него были свои соображения по поводу христианской религии. Леонардо — единственный, кто пытается показать именно работу детского сознания и систему координации сознания и движения в определенном возрасте. И он показывает это так же, как показывают современные педагоги, — через игру.




Он берет за основу сюжета игру, и эта игра становится мотором и психологической провокацией. Он показывает единство процессов развития — между движением, моторикой ребенка и его сознанием. Эта очень простая игра: мать играет с ребенком цветочком. Она дает ему этот цветочек, а он должен этот цветочек как бы сорвать или поймать. Для его возраста это сложная игра, которая требует мобилизации всех его сил, и поэтому он одной рукой придерживает руку матери, чтобы она не ходила туда-сюда, то есть статично ее закрепляет, а другой рукой делает крючок, ловит это цветок. Это делается в четыре-пять месяцев. Его глаза скошены, все его духовные ресурсы без остатка отданы этому делу.

Зато веса у него избыточно много, он есть больше явление физическое, нежели действующее или духовно действующее. Леонардо тут выступает как самый отчаянный атеист: показать младенца Христа с нимбом над головой как обычного младенца, который и цветочка-то поднять пальцем не может!

Но тем не менее Леонардо написал эту картину. Он дал Христу избыточность физического начала: колени, руки. Это человеческое тело, а духовная сторона у него в начальной стадии развития. Леонардо показывает этап развития, но это делает только он один. Он показывает какие-то начальные этапы становления личности через игру. Люди, не имевшие детей, о них знают почему-то больше. Леонардо отлично знал детскую педагогику.

Грюневальд

Маттиас Грюневальд

(Matt hias Grünewald)

1470–1528



Художника Маттиаса Грюневальда открыл XX век. О нем известно не так много. Известно, что он родился в Вюрцбурге, но вот в каком году? В 1470-м — утверждают одни, в 1475-м — говорят другие. А еще совсем недавно выяснилось, что он на самом деле носил имя Готхарт и фамилию Нитхардт, и на это указывает и его монограмма «M.G.N» (Mathis Gothart Nithart). А именем Матиас Грюневальд, под которым художник вошел во всемирную историю искусства, он обязан биографу Иоахиму фон Зандрарту, который в сочинении «Немецкая академия», которое вплоть до XX века было по сути единственным источником сведений о Грюневальде, спутал его с другим художником, работавшим на рубеже XIV–XV веков. А еще есть версия, что Маттиас сам называл себя Грюневальдом, что он сам спрятал себя под псевдоним и под этим псевдонимом создал свое главное произведение — Изенгеймский алтарь для монастыря в Изенгейме.

Перейти на страницу:

Все книги серии Мост через бездну. Книга художника

12 лучших художников Возрождения
12 лучших художников Возрождения

Ни один культурный этап не имеет такого прямого отношения к XX веку, как эпоха Возрождения. Искусство этого времени легло в основу знаменитого цикла лекций Паолы Дмитриевны Волковой «Мост над бездной». В книге материалы собраны и структурированы так, что читатель получает полную и всеобъемлющую картину той эпохи.Когда мы слышим слова «Возрождение» или «Ренессанс», воображение сразу же рисует светлый образ мастера, легко и непринужденно создающего шедевры и гениальные изобретения. Конечно, в реальности все было не совсем так, но творцы той эпохи действительно были весьма разносторонне развитыми людьми, что соответствовало идеалу гармонического и свободного человеческого бытия.Каждый период Возрождения имел своих великих художников, и эта книга о них.

Паола Дмитриевна Волкова , Сергей Юрьевич Нечаев

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
От слов к телу
От слов к телу

Сборник приурочен к 60-летию Юрия Гаврииловича Цивьяна, киноведа, профессора Чикагского университета, чьи работы уже оказали заметное влияние на ход развития российской литературоведческой мысли и впредь могут быть рекомендованы в списки обязательного чтения современного филолога.Поэтому и среди авторов сборника наряду с российскими и зарубежными историками кино и театра — видные литературоведы, исследования которых охватывают круг имен от Пушкина до Набокова, от Эдгара По до Вальтера Беньямина, от Гоголя до Твардовского. Многие статьи посвящены тематике жеста и движения в искусстве, разрабатываемой в новейших работах юбиляра.

авторов Коллектив , Георгий Ахиллович Левинтон , Екатерина Эдуардовна Лямина , Мариэтта Омаровна Чудакова , Татьяна Николаевна Степанищева

Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Прочее / Образование и наука
Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары
Похоже, придется идти пешком. Дальнейшие мемуары

Долгожданное продолжение семитомного произведения известного российского киноведа Георгия Дарахвелидзе «Ландшафты сновидений» уже не является книгой о британских кинорежиссерах Майкле Пауэлле и Эмерике Прессбургера. Теперь это — мемуарная проза, в которой события в культурной и общественной жизни России с 2011 по 2016 год преломляются в субъективном представлении автора, который по ходу работы над своим семитомником УЖЕ готовил книгу О создании «Ландшафтов сновидений», записывая на регулярной основе свои еженедельные, а потом и вовсе каждодневные мысли, шутки и наблюдения, связанные с кино и не только.В силу особенностей создания книга будет доступна как самостоятельный текст не только тем из читателей, кто уже знаком с «Ландшафтами сновидений» и/или фигурой их автора, так как является не столько сиквелом, сколько ответвлением («спин-оффом») более раннего обширного произведения, которое ей предшествовало.Содержит нецензурную лексику.

Георгий Юрьевич Дарахвелидзе

Биографии и Мемуары / Искусствоведение / Документальное