12 месяцев до рассвета

однако потом все же различила конвульсивно дергающийся силуэт какого-то

мужчины. Судя по всему, он провалился в сугроб и пытался самостоятельно

освободиться.

«Браин! - радостно подумала она, но потом отвергла эту мысль, различив

приблизительное очертание одежды этого человека. Ни шапка, ни куртка не

были похожи на те, в которых ушел из дома Браин. – Но кто же это тогда?»

***

Заглушив бензопилу, Браин положил ее на сани рядом с фонариком, а затем

приподнял шапку и вытер рукавом куртки проступивший на лбу пот. Вернув

головной убор в прежнее положение, мужчина взглянул на рукав и увидел, как

влажные разводы прямо на глазах превращаются в тонкую корочку льда.

«Ничего себе! – подумал он, выдохнув в холод облако пара. – С каждым днем

становится все холоднее. Если так и дальше пойдет, то вскоре на улице

нельзя будет находиться больше пары часов… а может, и минут».

Еще до этого замечания, он уже было намеревался собираться домой, но

теперь решил немного задержаться, чтобы спилить еще хотя бы парочку

невысоких деревьев, которые было очень удобно распиливать на небольшие

бревнышки. Снова взяв в руки бензопилу, мужчина зашагал в том направлении,

куда устремлялся яркий луч его фонаря.

Ему не пришлось долго искать нужные деревца, потому как в парке их было

очень много. Заведя пилу, он принялся у основания пилить ближайшее к нему

дерево. Пока Браин занимался этой работой, мысли о семье так и кружились в

его голове, невольно создавая мощный вихрь беспокойства. Он, сам не

понимая от чего, почему-то очень волновался за жену и дочку. Как будто бы

интуиция подсказывала ему, что у него дома что-то не так.

- Что ж такое! – воскликнул Браин, почувствовав, что амплитуда волнения

удвоилась. – Я так больше не могу, мне надо срочно возвращаться обратно.

Наконец свалив то деревце, которое пилил, он поспешно начал кромсать его

на бревнышки, а когда закончил делать это, собрал все дрова в кучу и

принялся изготовлять вязанки, которые собирался сложить на сани и отвезти

домой.

Примерно через час он закончил складывать дрова и был полностью готов

покинуть это место и отправится к своему родному дому, по которому, в этой

холодной тьме, так быстро успел соскучиться.

Запрягшись в сани и совершив всего лишь пару тройку шагов, Браин понял,

что обратно ему идти будет намного сложнее, а значит и времени займет

гораздо больше. Но он не расстраивался по этому поводу, так как радовался

тому, что путь его направления уже определен. Теперь ему не нужно будет

постоянно останавливаться, чтобы сверяться с компасом, потому что назад

может возвращаться, двигаясь по своим следам.

***

Пока незваные гости в гостиной доедали остатки говяжьей консервы и друг с

другом о чем-то шумно беседовали, Майя поставила табуретку напротив окна,

с трудом поднялась на нее (у женщины болело ушибленное колено), и

потянулась к форточке, чтобы открыть ее. Пусть Майя и не знала, кто был в

сугробе за окном, но внутренний голос подсказывал ей, что она должна так

сделать, если хочет сохранить свою жизнь и жизнь своей дочери.

Негромко щелкнув маленькой задвижкой, женщина прищурилась, испугавшись

того, что мерзавцы могли услышать это ее действие и заподозрить неладное.

Застыв, словно статуя в музее, она прислушалась к непрекращающейся громкой

дискуссии неприятных мужчин и сразу же обомлела, сообразив, что они ее не

услышали, а может, просто не обратили внимания.

Открыв форточку, Майя обернулась назад и заметила, что Луиза поглядывает в

ее сторону. Прежде чем заговорить с незнакомцем, который притих за окном,

женщина поднесла к губам указательный палец, велев девочке сидеть тише

воды ниже травы.

Маленькая Луиза едва заметно кивнула головой и сразу же отвернулась, чтобы

враждебная пара, бросив на нее очередной взгляд, не заметила чего-нибудь

подозрительного.

«Молодец, моя умненькая девочка!» - мысленно порадовалась Майя и

высунулась в открытое маленькое окошечко, располагавшееся в левом верхнем

углу оконной рамы.

Сначала она не решалась заговорить, остерегаясь того, что это мог быть еще

один член преступной банды. Хотя она так и думала, но все ж сомневалась в

этом: неужели кто-то из них остался бы снаружи, зная, сколько в доме еды?

Стал бы подельник голодать и мерзнуть на улице, пока его соратники

наслаждаются теплом и уютом?

- Майя, это я – Говард, - вдруг шепотом произнес мужской силуэт в темноте.

Как только она услышала эти слова, у Майи перехватило дыхание, как обычно

бывает в предвкушении какого-то чуда, а сердце забилось так часто, что к

лицу прилила горячая кровь, от чего оно сразу же стало румяным.

- Что ты здесь делаешь?! – удивленно и одновременно радостно спросила

женщина.

- Я принес продуктов, которые задолжал Браину, и хотел рассказать вам о

преступниках-каннибалах, которые грабят дома и поедают людей в жилой части

города… А они, оказывается, уже пришли к вам в гости!

- Я сама не понимаю, как могла попасться на уловку и открыть им входную

дверь. Они обманом застали меня врасплох. Почему люди так быстро стали

такими жестокими?..

Говард мог бы рассказать Майе пятнадцатиминутную лекцию на эту тему, но