12 новых историй о настоящей любви (сборник)

– Нет, – терпеливо возразила она, – это не Аарон Экхарт.

– Погоди. Сейчас я вспомню, – я пару раз щелкнул пальцами. – Это тот чувак, которому отрубили голову в «Игре престолов»!

– Точно!

Это был Шон Бин. Самый настоящий Шон Бин, актер. Заметив, что его узнали, он улыбнулся своей фирменной кривоватой ухмылкой и помахал нам рукой. Включился зеленый свет, и он поехал дальше.

Мы смотрели ему вслед.

– Странно видеть его с головой на плечах, – сказал я.

– Это да. Ну так что думаешь?

– Мне он больше понравился в роли того чувака, которого стошнило в «Ронине».

– Я имею в виду, что ты об этом думаешь? Достойно карты?

– О, определенно. Давай запишем.

Мы пошли к ней домой, заново нанесли отметки на карту и стали смотреть «Бандитов во времени», которых она так и не видела. Ее родителей дома не было: мама тем утром уехала в командировку, а папа навсегда застрял на йога-курорте.

Но она утомилась, поскольку не спала всю ночь, так что заснула на диване через пять минут после начала фильма – еще до того, как появились гномы. Еще до того, как мальчишка понял, что живет в волшебном мире.

Все это напоминало масштабную охоту за пасхальными яйцами. Следующее тоже нашла Маргарет: маленькая девочка делала мыльные пузыри штукой с двумя палочками и кольцом из лески, и один получился огромным, но, против обыкновения, не лопался. Он был размером почти с нее и полетел над Лексингтон-Грин, колыхаясь, как гигантская прозрачная амеба, двигаясь все дальше и дальше, так что уже невозможно было поверить, что он до сих пор не лопнул. Наконец он пересек тротуар и завершил свою жизнь, натолкнувшись на припаркованную машину.

Я нашел еще одно совершенное мгновенье два дня спустя: одинокое облако почти целую минуту висело над перекрестком Хэнкок и Грин в форме знака вопроса. Абсолютно идеального. Как будто его кто-то напечатал в небе.

Пять дней спустя Маргарет заметила, как на светофоре остановились одна за другой две машины, с номерами 997 ЧУ и ДО 799. На следующий день я нашел в поле за зданием своей начальной школы четырехлистный клевер, но его мы дисквалифицировали: это не совсем мгновенье, так что не считается.

Но в тот же вечер, около восьми часов, я катался на велосипеде по улицам и вдруг увидел одинокую женщину. Лет тридцати, плотного телосложения, одета как секретарша в риелторской конторе. Видимо, ей кто-то написал сообщение, потому что она вдруг остановилась как вкопанная, уставившись в телефон. На одну ужасную секунду она согнулась, усевшись на корточки, и закрыла глаза рукой, будто новость так ее оглушила, что она не могла устоять на ногах.

Но потом она снова выпрямилась, вскинула вверх кулак и побежала прочь, во весь голос распевая песню «Eye of the Tiger». Голос у нее, кстати, был что надо. Я так и не выяснил, что было в том сообщении, но это и не важно.

Это мгновенье было хрупким: в первый раз, когда я показывал его Маргарет, мы в итоге отвлекли женщину, и она даже не заметила сообщение. Во второй раз она его прочла, но, видимо, не захотела петь при нас. В итоге нам пришлось спрятаться за живой изгородью, чтобы Маргарет увидела эту сцену во всей красе.

Мы записывали все увиденное. «Кошка на качелях (10.24.24)». «Эрудит (14.01.55)» – какой-то парень во время игры в парке составил слово «эхинацея» и попал на клетку утроения очков за слово. «Мальчик улыбается (17.11.55)» – он просто сидел и улыбался чему-то: это надо было видеть, чтобы понять.

Мы не только коллекционировали совершенные мгновенья, но и занимались всякими другими вещами, никак с этим не связанными. Устраивали конкурсы: кто соберет больше всего наличных за день, не заходя в банк (я выиграл, продав мамину машину в интернете, пока она была на работе. Прости, мам!) Кто за один день научится делать что-нибудь новое (тоже я: очень паршиво сыграл рождественский гимн на саксофоне, а она весь день безуспешно пыталась освоить одноколесный велосипед, с каждой попыткой все больше раздражаясь). Кто попадет на телевидение (тут выиграла она: пробралась в местную телестудию, притворившись стажером, а потом «случайно» вошла в кадр во время эфира. К концу дня канал получил столько писем от тех, кому понравилось ее спонтанное выступление, что ей на самом деле предложили поработать стажером. В этом вся Маргарет).

Мне было совершенно безразлично, кто выиграет. При всем сочувствии к остальному человечеству, которому приходилось проживать четвертое августа снова и снова, как заводные игрушки, один бесконечный день, проведенный с Маргарет, мне нравился гораздо больше, чем любой из дней моей жизни до этого. Я был как Квадрат из «Флатландии»: я наконец встретил Сферу, и впервые в жизни поднял глаза и увидел, в каком удивительном, безумном, огромном и прекрасном мире я жил все это время, сам того не сознавая.