12 смертей Грециона Психовского

В итоге, поход Психовского и Аполлонского через тропический лес скорее напоминал воскресную прогулку по грибы с добрым пастором. Не хватало лишь говорящих зверушек и ветра в ивах, и все, идиллия, не поспоришь.

– У меня такое ощущение, – поделился Грецион, внимательно изучавший ящероподобные следы на земле, – что этот лес привык к людям.

– У меня такое ощущение, – скопировал Аполлонский, – что мы вообще попали в какой-то Юрский период и скоро заблудимся.

– Ты что, не будешь рад динозаврам?

– Буду, просто они не будут рады мне, – улыбнулся художник, крепко прижимая к себе все-таки найденный блокнот. – Только если как закуске…

– О, ты потянешь и на главное блюдо, – профессор вгляделся в еще один след. – А вообще, тебе надо читать меньше книг о попаданцах, если ты думаешь, что нас кинуло в прошлое…

– Если бы нас кинуло прошлое, над головой не творилась бы такая пьяная феерия, – ткнул пальцем ввысь Федор Семеныч. Грецион, как по команде, поднял голову – через густые кроны тропических деревьев, подмигивая, виднелось разноцветное небо.

– Мне вот интересно, – сказал Психовский, вновь зашагав по следам предполагаемого Вавилонского Дракона. – Куда подевался Брамбеус, старый китаец и его переводчик?

– Их уже могли сожрать динозавры, – пошутил Аполлонский и, не дав Грециону ответить, переключил тему: – Я думал, тебя будут интересовать какие-нибудь связи с древними цивилизациями ну и тому подобное, как обычно.

– Меня интересует много чего. Например, какого черта тут взялся Вавилонский Дракон, который, даже если и существовал в Вавилоне, уже давно должен был превратиться в кости и прах? Меня интересует, какого черта мы здесь оказались, меня интересует, какого черта небо цветное, какого черта лес такой добродушный, какого черта в последнее время мне так плохо, и я так часто стал ловить дежавю… И да, ты прав, если это окажется просто дурацкий необитаемый остров – я разочаруюсь. Но если бы Вавилонский Дракон не появился прямо перед нами на берегу – я бы и с места не сдвинулся, ты знаешь.

Аполлонский почесал нос.

– Это очень похоже на тебя, но все равно, знаешь, что я скажу… какой-то ты сам не свой. Будто что-то…

Федор Семеныч хотел договорить, но остановился, увидев, что Грецион тоже стоит на месте. Профессор вглядывался в землю – следы предполагаемого Вавилонского Дракона обрывались.

– У них есть крылья? – Аполлонский опустился на колено, чтобы получше разглядеть последние оставленные зверем следы.

– Что? – не понял сморщившийся Психовский.

– Ну, крылья, – для наглядности художник помахал руками – скорее как-то по-куриному.

– Конечно же нет.

– Тогда я в замешательстве – других объяснений у меня пока нет…

Федор Семеныч мог бы добавить что-нибудь еще – например, хлесткую шуточку, ставшую бы ядовитой вишенкой его реплики. Возможно, в одной из оттисков реальности так и произошло, но здесь вселенская рулетка событий распорядилась иначе.

Аполлонский и Психовский ничего не успели понять – внутри просто молниеносно сработали какие-то древние инстинкты, всегда ожидающие хищника за углом: когда раздался дикий крик, напоминающий рев озверевшего и очень голодного тигра, инстинктивная подушка безопасности сработала – и двое повалились наземь как раз вовремя, потому что из зарослей выпрыгнуло что-то, размахивая чем-то.

А потом дикий рев резко оборвался, сменившись не мене страшным, но все-таки смехом.

Что-то оказалось бароном Брамбеусом, размахивающим ружьем, как дубинкой – примерно так, наверное, и поступали дикари, переживавшие, что съели Кука.

– Это просто вы! – буквально вытолкнул барон сквозь смех. – А я-то уж думал!

– А это просто вы, – чин по чину ответил Психовский, вставая и отряхивая розовые штаны. – И где вы только научились так рычать?

– О! – Брамбеус как-то слишком резко прекратил смеяться, обрадовавшись вопросу. – Знаете, я же тот еще охотник – вы не видели стены гостиной моего замка, столько трофеев, ух… Так вот, главное правило любой охоты – чувствовать себя на месте зверя. А за тигром в лесах Индии я гонялся так долго, что чересчур вжился в роль!

Барон замялся, ностальгически посмотрев в пустоту, и продолжил:

– Эх, вот бы сейчас устроить хорошую охоту с буйным пиром в конце! И домашним пивом – я вам не успел рассказать? Эх, хорошо было бы… Но теперь эта штука годится разве только на то, чтобы дать кому-нибудь по башке!

Брамбеус потряс ружьем, окончательно превратившись в тучного вождя дикарей-каннибалов, судя по всему, очень хорошо питавшихся.

Федор Семеныч, до того момента молчавший, кашлянул, привлекая внимание барона – тот уже собирался переключиться на новую тему.

– Простите, уважаемый барон. Вы что, стали лучше говорить по-английски? Просто на «Королеве морей», только не обижайтесь, акцента у вас было раз в пять больше.

– И правда, – согласился Грецион, вопросительно взглянув на Брамбеуса.