12 сотых секунды

Они забегают в операционную, а медсестра просит меня вернуться в зал ожидания. А я стою, весь запачканный кровью моего сына. Опускаю глаза и смотрю на руки, с которых стекает густая жидкость. И вспоминаю, как я, смеясь, отстирывал военную форму и сапоги. Мы пели песни в казарме, дружно махая щеткой туда-сюда, туда-сюда, и вся вода в ведрах была красная. Мы шутили, что питаются эти вояки плохо, от того и кровь отстирывается легко, как пятно от вина или кетчупа. Я, наверное, не удивился, если поймал бы пулю там. Я бы, наверное, умирал, понимая, что за все свои поступки должен быть в ответе. Но никогда бы не подумал, что так просто от своего прошлого мне не отделаться. И почему я должен расплачиваться за все свои деяния кровью моего сына? Где в этом справедливость?

Он наклонил голову, и дрожащие руки не удержали, сжатый в кулаке стаканчик с кофе. Коричневые пятна запачкали края моих брюк. Я не стал отряхиваться. Он слегка постанывал, что-то приговаривая. Слов я разобрать не мог, да и поддерживать людей в таких ситуациях я не умел. Для меня чуждо было сидеть и смотреть на горе других. Отец Колона хотя бы любил его, в отличие от моего, который только и искал способ увеличения капитала. Я попытался положить руку на плечо мистеру Лэйку, но резко убрал. Военный человек как он, наверное, вряд ли нуждается в таком. Порой бывает жалею, что не посещал курсы психологии. Каждый день случается что-то плохое на Земле, и я мог бы хотя бы лживо успокаивать людей. При этом приговаривая, что мне тоже очень больно, и я скорблю по этому поводу, как никто другой. Похлопывать по плечу и делать полное печали лицо. Благо обстоятельства в моей жизни сложились так, что это мне давалось бы с легкостью.

– Мистер Лэйк, я, пожалуй, пойду, проведаю Колона, – проговорил я и, не дожидаясь ответа, отправился в сторону палат.

По дороге я встретил работника охраны, который видимо все это время, искал меня по всей больнице. Я спокойно объяснил ситуацию. К моему удивлению, он выслушал меня и попросил впредь не беспокоить персонал необдуманными действиями. Я попытался дать ему небольшую сумму за понимание. Он вежливо отказался. Я заметил, что некоторые люди очень странные, всю жизнь горбатятся, чтобы прокормить себя и семью, а легких денег не жалуют.

Я вошел в палату Колона. Стараясь не шуметь, я присел рядом на стул. Этот звук аппаратуры жизнеобеспечения слегка раздражал меня. Немного посидев в молчании, я очень быстро к нему привык, что уже почти не замечал. Из всего освещения горел прикроватный больничный светильник и потолочная лампа, которая отдавала тусклым светом. Такая атмосфера нагоняла жути.

– Я тебе говорил, что никогда не понимал, почему в палатах такое освещение. Складывается ощущение, будто ты одной ногой в ином мире, – засмеялся я.

В ответ услышал только звук дыхательного аппарата.

– Ты, наверное, извини за то, что тогда так получилось. Нет, я не считаю себя виноватым, просто как-то неудобно, что ты даже не отобедал со мной.

Внезапно палец на левой руке Колона дернулся.

– Это хорошо, что ты подаешь хоть какие-то признаки жизни. Видимо ты спишь, раз у тебя возникает рефлекторное сокращение мышц. Да, ты опять будешь меня корить, что я разговариваю на непонятном для тебя языке. Не моя вина, что отец пичкал в меня знания, как умалишенный, – засмеялся я.

Я вспомнил, что медсестра дала мне всего двадцать минут на нахождение в палате. Нужно позвонить Бэну, пусть поговорит с главным врачом больницы. Думаю, с его связями это не составит особого труда. Я сделал пару звонков. Разговаривая шепотом, я бродил по палате.

– Ну что ж, друг мой, теперь я здесь на всю ночь, – устроился я удобнее на своем стуле и уснул.

Глава шестая

– Эй.

Я приоткрыл глаза, оттого что посторонние звуки раздражали мои барабанные перепонки.

– Дим. Проснись, – проговорил хриплый голос.

– Что? Колон? Ты пришел в себя?! – потирая глаза, сказал я.

– Да, ты здесь. Значит, отец все-таки нашел тебя, – покашливая, произнес он.

– Ну да, он у тебя человек военный, как я понял. Достанет любого из-под земли.

– Да, он такой. Знаешь, Дим, я думал, что уже не выкарабкаюсь, поэтому и позвал тебя. Ведь сколько между нами не было обид, ты все так же мой лучший друг. Да, я знаю, ты не любишь этих клише «лучший». Но все же, это правда, – говорил он хрипловатым голосом.

– Увы, спорить в такой ситуации с тобой, очень неправильно с моей стороны.

– Господи, ты все такой же вычурный идиот, – засмеялся он.

– Какой есть.

– Да, я знаю. За это я тебя и уважаю, друг. Ты не носишь масок, в отличие от многих других.

Я отвернул голову, дав понять, что не хочу разговаривать о себе. Я начал слегка укутываться в плащ и оглядывать комнату. Видимо сон длился не так уж и много, за окном до сих пор стояла кромешная тьма. После недолгой паузы, Колон отвернулся.

– Я помог тому парнишке, не потому что он мне друг, – начал он разговор. – Он мне по сути никто. Но я не жалею, что заступился за него. Думал, ну ввяжусь в драку, ну получу пару ссадин, не убьют же. В итоге, чуть на самом деле не убили.