1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

На следующий день Всеволод с войском переправился через Оку и, как бы забыв о Чернигове, начал Рязанскую войну (уже третью за годы его княжения).

Это была первая большая война, в которой принимал участие основатель Нижнего Новгорода Георгий Всеволодович.

Главный удар был направлен на Пронск, где находился Кир-Михаил («кир» по-гречески означает «господин», почему к имени князя прицепилось это добавление – бог весть), зять Всеволода Чермного. Кир-Михаил немедленно бежал в Чернигов, причем оставив свою княгиню, дочь Чермного, в Пронске. Всеволод Большое Гнездо предложил жителям Пронска сдаться. Но не тут-то было. «Жители Пронска, усердные к своим Государям, отвергнули мирные его предложения. Юный князь их, Михаил, бежал к тестю, Всеволоду Чермному: но граждане, призвав к себе другого князя рязанского, Изяслава Владимировича, брата Олегова и Глебова, оборонялись мужественно».

Первые приступы успеха не принесли. Пришлось начинать правильную осаду города. Константин с новгородцами и белозерцами встал напротив главных ворот «на горе», Ярославу с переяславцами были поручены вторые ворота, а Давиду Юрьевичу с муромским полком – третьи. «А сам князь великий встал за рекою с поля Половецкого с сыновьями своими Георгием и Владимиром, и с ними Глеб и Олег Владимировичи». «Кровь лилась ежедневно в течение трех недель, – писал Карамзин. – Остервенение граждан уступило наконец крайности, ибо многие люди умирали от жажды». 18 октября 1207 года Пронск сдался.

Всеволод Большое Гнездо привел жителей к кресту, взял большой выкуп. С собой великий князь увез жену Кир-Михаила, очевидно, намереваясь использовать ее как средство влияния не столько на мужа княгини, сколько на отца, Всеволода Чермного.

Между тем Всеволод Юрьевич с самыми серьезными намерениями двинулся к Рязани. От разорения город тогда спас рязанский епископ Арсений, который обратился к великому князю с соответствующими пылкими мольбами. Но Всеволод выставил очень жесткие условия мира. Рязанское княжество, по сути, прекращало суверенное существование, его города переходили под управление посадников Всеволода. Рязанские бояре обязались отослать во Владимир оставшихся князей с их княгинями. Туда же позднее отправят и епископа Арсения. Как и рязанские князья, он проведет в неволе почти пять лет.

Новым же князем в Рязани становился Ярослав Всеволодович, не так давно оставивший Переяславль-Южный. Это означало прямое подчинение Рязани владимиро-суздальскому великому князю.

21 ноября 1207 года, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, Всеволод вернулся во Владимир – «и бысть радость велья в граде Володимери».

Странный поход, скажете вы: собирался идти на Чернигов, а разорил союзные рязанские земли. На самом деле цели похода на Чермного были во многом достигнуты и без захода войск Всеволода Большое Гнездо в черниговские земли. «Он захватил дочь своего обидчика и обидчика своего сына, лишил его зятя власти где-либо в Рязанской земле и посадил в Рязань того самого Ярослава, которого Всеволод Чермный изгнал из Переяславля-Русского, – подчеркивал Кузнецов. – Можно допустить, что владимирский князь счел это равноценным ответом на оскорбительные действия Всеволода Чермного».

Более того, тот факт, что Всеволод Большое Гнездо навис своей мощью над владениями Всеволода Чермного и взял в полон его родню, заметно парализовал возможности черниговского князя на всех направлениях. Рюрик, по моим подсчетам, в седьмой раз отправился добывать себе Киев. «Услышал Рюрик князь, что Всеволод великий князь стоит у Рязани и князей их пленил, он же… выгнал Всеволода Чермного из Киева, а сам сел в нем».

«Отчина» Мономашичей, Киев, вернулась в их руки. Правда, это были руки не владимиро-суздальских Юрьевичей, а смоленских Ростиславичей, которые наращивали свои возможности. В том числе – для противостояния Всеволоду Большое Гнездо и его детям. Вскоре Ростиславич по имени Мстислав Удатный отберет у него Великий Новгород.

В ноябре 1207 года в Коломне Всеволод распрощался с новгородцами, «одарив без числа и дав им волю всю и уставы старых князей». То есть новгородцы, помимо прочего, выговорили себе сохранение традиционно своенравных прав в отношениях с князем.

Более того, Константин Всеволодович уже не вернулся в Новгород. «Возглавив в походе на Рязань новгородскую рать, он исполнил предписанное ему отцом – и, вероятно, посчитал свой долг перед ним выполненным, – замечал Карпов. – Подобно тому, как когда-то старший сын Юрия Долгорукого Андрей не пожелал княжить в Южной Руси и ушел из Вышгорода во Владимир, старший Всеволодов сын не захотел оставаться в Новгороде. Слова отца о “старейшинстве” в братии он понимал по-своему – и вытребовал себе “старейший” город в Суздальской земле – Ростов. Всеволод согласился и с этим».