Читаем 13-й карась полностью

13-й карась

Проходя мимо двора участкового дяди Вани Безручко, Лера увидел за распахнутой дверью веранды самого хозяина. Милиционер сидел за столом и что-то аккуратно записывал в толстую тетрадь. Лера нерешительно толкнул калитку.

– Здоров, Валерка! – увидел его Безручко.

– Здравствуйте.

– Ты зачем?

Лера в раздумье почесал за ухом.

– Дядь Вань, – наконец, отважился он. – У нас в городе какие-нибудь учения идут?

Участковый отложил ручку.

– Никаких.

От возмущения Лера едва не задохнулся.

– А чего ж они, – начал он и перевёл дух. – Чего гоняют? И хоть бы за что! А то за просто так! Нарушение прав ребёнка!

– Это ты о ком? – внимательно всмотрелся в его лицо участковый.

– Да санитары в нашей больнице. Я к другу пришёл, а они за мной бегают и ещё тапочками бросаются.

– Во, – нагнул голову Лера, – видите?

Дядя Ваня пощупал затылок и обнаружил вздутие.

– Кто тебя так?

– Да тётка Фрося из инфекционного отделения. И ни за что!

– Точно? – прищурился милиционер. – А то, может, ты порядок какой медицинский нарушил?

– Да честное слово.

– Ладно, – улыбнулся лейтенант. – Разберёмся.

Взяв ручку, он записал в тетради: «Больница». «Тетрадь секретная, милицейская», – смекнул Лера и отвернулся из вежливости. Стал рассматривать корешки книг на полке. Название одной брошюры его заинтересовало особо.

– Словарь воровского жаргона, – прочитал он и вытянул книжицу.

Вспомнив бандитскую рожу лысого деда, Лера тотчас пришёл к мысли, что письмо с шифровкой на таком языке в палате у Шурки поймут без труда.

– А можно почитать? – спросил он. – На пару дней.

Безручко посмотрел.

– Что, в мафию собрался? – удивился он.

– Врага надо знать в лицо, – отшутился Лера и добавил уже всерьёз: – Интересно просто.

– Ну, возьми, – снисходительно разрешил участковый и подмигнул на прощание изумлённому подростку: – Только с самолёта на трактор больше не прыгай.

14

В тот же день Лера сел за новое письмо. Начал он его так: «Ш. от Л., 4 апреля 18³⁰. Докладываю. В нашей больнице все с ума сошли. Особенно тётка Фрося из твоего отделения. Целый час за мной бегала. У тебя, Шурка, наверное, какая-нибудь особо заразная болезнь. И тебя из-за этого, как в тюрьме охраняют. Не поговорить, даже близко не подойти. Быстрей выписывайся. Пойдём на нашу высоту под крестом. Найдём там золотой корень и вылечим тебя за один день».

Поставив точку, Лера открыл «воровской» словарик и взялся за перевод.

15

Проснулся Шурка от удара. Нечто легонько стукнуло его по носу и замерло. Он открыл глаза и увидел качающийся потолок. На нём вверху слева чёрным по белому было написано «от В. Стопочкина». Внизу справа «для А. Захарьева». Лишь сев на кровати, Шурка понял, что на носу у него лежал конверт. Судя по всему, бросил его дед Миша. Теперь он стоял рядом и ждал, посмеиваясь, когда Шурка проснётся окончательно.

– Хе-хе, – подмигнул рыжий дед. – Небось, опять от дружка, что под окнами бегал?

– Угу, – кивнул Шурка.

Распечатав письмо, он взялся за чтение.

«В мясницкой все вольтанулись, – было написано там. – А коренная форель – ежёвая маруха Фрося. Полный зик за мной хиляла. Не ласенько ты муровый долбишь кумор. Тебя за тот муровый кумор, как на киче пасут. Не побазарить, даже борт о борт не потереться. По рыхлому выгребайся, поканаем в ништанко гущу, выловим рыжего друга, подлатаем тебя за еный день».

– И что это такое? – удивился Петрович.

Вся палата собралась вокруг Шурки. Дед Стёпа надел очки, покрутил письмо и сунул его деду Мише.

– Да это феня, – заключил он.

– Точно, феня, – согласился тот.

– Вы нормальным языком скажите, – настаивал Петрович.

– Язык социальных низов, – совсем запутал оранжевого лесника Егор.

– Чего? – напрягся Петрович.

– Письмо написано на воровском жаргоне, – пояснил студент. – Это как иностранный язык.

– А почему «феня»?

– Его в старину придумали бродячие торговцы – коробейники, которые называли себя офенями. Специально придумали, чтобы их другие не понимали. Потом офени исчезли, а их язык ворам по наследству достался. Многие слова в нём переделаны из обычных слов. Даже я кое-чего знаю. Например, про один рубль говорили булер. Переставили буквы только и всего.

– Так это ругательства? – предположил Петрович.

– Нет, матерятся обычно те, у кого или с головой не всё в порядке или словарный запас маленький.

– Это как? – заинтересовался Шурка.

– Ну, это, когда человек редко читает. Из-за этого в его голове слов совсем мало. И когда он не знает, как выразить свои мысли, начинает ругаться.

– Одним словом – дебил, – хихикнул дед Миша.

– Просто безграмотный, а иногда умственно слаборазвитый человек, – поправил его Егор.

Дед Стёпа почесал свою лысину и неожиданно всех удивил.

– А я думаю, – заключил он, – что матюгаться начинают из-за болезни души.

– Как так? – взъерошился Миша. – Не может быть?

– Ты вот, бывает, стонешь, когда болеешь?

– Бывает, – кивнул рыжий дед.

– Вот и душа твоя матюгами знаки подаёт, – вывел лысый дед.