1356

К нему присоединился Робби. У шотландца, как и у Роланда, не было друзей в этой армии. Конечно, он мог считать своим другом Томаса, но эта дружба была отмечена щедростью с одной стороны и неблагодарностью с другой, и Робби чувствовал себя пристыженным.

Со временем дружба могла быть восстановлена, но пока Робби не думал, что Томас доверил бы ему стоять плечом к плечу в битве, поэтому, как и Роланд, он наблюдал за сражением, стоя позади строя.

Он смотрел, как англичане встретили атаку французов, остановили ее и отразили. Он слышал всю боль сражения, крики покалеченных сталью людей, наблюдал, как французы снова и снова пытались прорвать строй, и видел, как они пали духом.

Они отступили. Оставили тела лежать, больше тел, чем у англичан, гораздо больше, но обороняться всегда проще. Англичане должны были лишь держать строй.

Тем воинам, которым не особо хотелось вступать в сражение, не оставалось другого выбора, кроме как стоять рядом с соседями, им не нужно было выступать вперед и начинать битву, это французам нужно было продвинуться.

Самые робкие могли задержаться, предоставив драться храбрейшим, и это означало, что храбрейшие часто оставались в одиночестве против полудюжины обороняющихся, и именно французы понесли большие потери из-за своей храбрости. Теперь всё это должно было начаться снова.

— Что теперь будет? — внезапно спросил Роланд.

Робби взглянул на приближающихся французов.

— Они придут сюда и будут драться, кто знает?

— Я не об этом, — сказал Роланд. Он тоже смотрел на приближающихся французов. — Они припасли лучших на потом, — добавил он.

— Лучших?

Теперь Роланд мог рассмотреть некоторые флаги, потому что знаменосцы размахивали ими туда-сюда.

— Вентадур, — сообщил он. — Даммартен, Бриенн, Э, Бурбон, Поммье. И еще королевский штандарт.

— Так о чем ты?

— В смысле, что будет после битвы?

— Ты женишься на Бертийе.

— Да, с Божьей помощью, — сказал Роланд, прикоснувшись к голубому шелковому шарфу на своей шее. — А ты?

Робби пожал плечами.

— Я останусь с Томасом, наверное.

— Не поедешь домой?

— Сомневаюсь, что в Лиддсдейле мне окажут теплый прием, только не сейчас. Мне придется создать себе новый дом.

Роланд кивнул. Он по-прежнему наблюдал за приближающейся колонной.

— А мне придется заключить мир с Францией, — задумчиво сообщил он.

Робби похлопал лошадь по шее, этот пегий боевой конь был подарком Томаса.

— Я думал, твои земли были в Гаскони?

— Да.

— Тогда присягни принцу Уэльскому. Он восстановит тебя в правах.

Роланд покачал головой.

— Я француз, — сказал он, — и буду просить прощения у Франции, — он вздохнул. — Полагаю, это обойдется в круглую сумму, но с деньгами все возможно.

— Просто убедись, что убьешь его быстро, — сказал Робби. — Я тебе помогу.

Роланд не сразу ответил. Он заметил промелькнувший в рядах противника зеленый цвет и всматривался в это место. Был ли это зеленый конь?

— Быстро? — спросил он через некоторое время, по-прежнему не отводя глаз.

— Ты думаешь, я замучаю Лабруйяда до смерти? — его голос звучал обиженно. — Может, он и заслужил пытки, но его смерть будет быстрой.

— В смысле, убей его до того, как у него появится шанс сдаться в плен.

Роланд наконец отвернулся от приближающихся французов. Его забрало было поднято, он нахмурился.

— Сдаться в плен?

— Лабруйяд стоит целого состояния, — объяснил Робби. — Если для него дела пойдут плохо, он просто сдастся в плен. Он скорее заплатит выкуп, чем ляжет в могилу. Так ты поторопишься?

— Боже ты мой, — произнес Роланд. Он не задумывался о такой вероятности, но ведь это было так очевидно! Он мечтал о том, как освободит Бертийю своим мечом, но Робби был прав. Лабруйяд ни за что не станет драться. Он сдастся.

— Поэтому убей его очень быстро, — сказал Робби. — не давай ему возможности сказать ни слова. Быстро бросайся на него, не обращая внимания на мольбы о пощаде, и убей.

Он помедлил, наблюдая за Роландом, который вновь обратил взгляд на приближающегося противника.

— Если, конечно, он там, — добавил Робби.

— Он там, — с горечью произнес Роланд. Теперь он увидел зеленого коня. Он находился на левом фланге французов, в арьергарде колонны короля.

Ему придется каким-то образом пробить себе путь через всю колонну, если он хочет освободить Бертийю, и он знал, что это безнадежно. Ему придется убить слишком многих, и даже если он в этом преуспеет, то даст Лабруйяду слишком много времени для того, чтобы заметить приближающуюся смерть.

Робби был прав, ему нужно убить быстро, а он не знал, каким образом это можно сделать.

И в этот момент раздался топот копыт. Он обернулся и увидел всадников, собирающихся под деревьями, и предположил, что они готовятся к атаке.

— Мне нужна пика, — произнес он.

— Нам нужны две пики! — добавил Робби.

Они развернули лошадей и отправились искать пики.

Граф Лабруйяд обо что-то споткнулся. Его забрало все еще было поднято, но вниз смотреть было трудно, потому что нижняя кромка шлема, защищавшая его челюсть, упиралась в бармицу и верх толстого нагрудника, но он заметил брошенную булаву в пятнах крови и волосах.