— Они могут пройти здесь, — заметил Томас.
— Севернее больше добычи, — сказал Байо. — На юге английский князек обчистил все в прошлом году, — он нахмурился. — Чертов позор, — сердито промолвил он.
— Позор?
— Эдуард Уэльский! Он просто пустое место! Испорченный привилегированный щенок! Он думает лишь о женщинах и азартных играх и устраивает разгром по всей Франции, потому что король Иоанн боится стрел.
Мы поймаем ублюдка, снимем с него штаны и всыпем как семилетнему ребенку, — Байо внезапно повернулся и посмотрел на таверну. Он услышал крики.
— Что? — начал он, потом резко замолчал, увидев, как голого мужчину вышвырнули спиной вперед из окна верхнего этажа. Тот тяжело приземлился на спину и остался лежать, едва шевелясь. — Это… — произнес Байо.
— Один из твоих людей, — сказал Томас. — Должно быть, в этом городе очень сильные шлюхи.
— Бога ради, — запротестовал Байо и уставился на растянувшегося на земле человека, но потом перевел взгляд, потому что из двери таверны вывалился другой голый мужчина. Он отчаянно отбивался от преследующих его людей Томаса.
— Сдаюсь! — прокричал он. — Хватит! Хватит!
— Оставьте его, — приказал Томас.
— Ублюдок кинул в меня полный ночной горшок, — прорычал Арнальдус.
— Высохнет, — сказал Томас.
— Он был заполнен не мочой, — заметил гасконец и со всей силы ударил голого между ног. — Теперь я его отпущу.
— Что ты… — начал Байо.
Томас улыбнулся с седла.
— Меня называют Бастард, — объяснил он, — и мы эллекены, — он прикоснулся к рукояти своего меча, просто чтобы напомнить Байо о его существовании.
— Мы заберем ваших лошадей и оружие, — продолжал он, а потом развернул лошадь и направил ее в сторону горожан, все еще толпившихся у церковной лестницы.
— Заплатите налоги! — прокричал он. — Сделайте своих господ богатыми, так что когда мы их захватим, они могли позволить себе выплатить большой выкуп. Вы обеднеете, а мы разбогатеем! Примите нашу благодарность.
Люди просто уставились на него.
Теперь у Томаса было много запасных лошадей, больше оружия и кольчуг. Если кто-нибудь и преследовал его из Монпелье, то они были далеко позади, но не эти преследователи его волновали. Его волновала Женевьева.
Итак, они отправились на север.
Стрела вошла Филиппу в грудь. Раздавшийся хруст напомнил Роланду топор мясника, вонзающийся в тушу. От удара Филиппа отбросило назад.
Стрела проткнула кольчугу, сломала ребро и пронзила легкое. Он пытался заговорить, но вместо звуков на губах забулькала кровь, а потом он упал навзничь. Прилетало всё больше стрел.
Еще двое упали. Кровь кружилась в водоворотах ручья. Стрела полоснула у головы Роланда, всего на расстоянии ладони от его уха. Ветер от ее полета издал хлопок.
Ржала лошадь со стрелой в животе. Стрелы оказались длиннее, чем ожидал Роланд. Он удивился, что отметил это, но даже когда стрелы хлестали с запада, он поразился длине древка, гораздо длиннее, чем у коротких стрел, которые он использовал на охоте. Очередная стрела вонзилась в дерево и покачивалась в нем.
Филипп умирал. Люди в беспорядке побежали, чтобы укрыться за деревьями или в низине на берегу ручья, но спас их Жак.
Он подбежал к Женевьеве и выхватил из ее рук сына. Схватив мальчика за пояс, он высоко поднял его одной своей сильной рукой, а другой выхватил из ножен длинный нож.
Он приставил клинок к горлу мальчика. Женевьева закричала, но обстрел прекратился.
— Скажи им, что твой сын умрет, если появится хоть еще одна стрела, — велел Жак.
— Ты… — начала Женевьева.
— Скажи им, сука! — прорычал Жак.
Женевьева воздела руки.
— Больше никаких стрел, — крикнула она по-английски.
Настала тишина, не считая бульканья в глотке Филиппа. С каждым вздохом все больше крови выливалось у него изо рта. Лошадь тихо ржала, закатив глаза.
— Скажи им, что мы уходим, — велел Жак, — и мальчик умрет, если они нас остановят.
— Вы должны оставить нас! — прокричала Женевьева.
А потом из рощицы в сотне ярдах к востоку появились лучники. Их было шестнадцать, все с длинными боевыми луками.
— Дженни! — прокричал один из них.
— Они убьют Хью, если вы попытаетесь их остановить, — прокричала она в ответ.
— Есть новости о Томасе?
— Нет, Сэм! А теперь дайте им уйти!
Сэм махнул рукой, как бы предлагая им уйти, и к Роланду снова вернулось дыхание. Двое воинов затаскивали умирающего Филиппа на лошадь, еще два трупа уже были перекинуты через седла.
Все забрались на лошадей, но Жак позаботился о том, чтобы держать мальчика при себе.
— Сломай стрелы! — приказал он одному из своих людей.
— Сломать?
— Чтобы они не смогли использовать их снова, полудурок.
Воин переломал те стрелы, что сумел найти, а потом Жак повел их на север. Роланд молчал. Он думал об обжигающих стрелах.
Благодарение Богу, ни одна не попала в него, но ужас от этих стрел все еще вызывал в нем дрожь, и это была просто горстка лучников. Что же могут натворить тысячи таких?
— Как они нас нашли? — спросил он.
— Они лучники, — ответила Женевьева, — они тебя найдут.
— Заткнись, сука, — рявкнул Жак. Он положил Хью поперек луки седла и все еще держал в руке нож.
— Будь учтивым! — сказал Роланд с большим гневом, чем намеревался.