14 сказок для взрослых

Недавно Аристид со скуки прочитал советы восточного мудреца, который разъяснял, почему необходимо избавляться от старых вещей, накопивших негатив, почему нельзя покупать лишние, и ни в коем случае не принимать чужие, чтобы не подцепить карму предыдущего владельца; исключение, впрочем, допускалось, если вас что-то интуитивно привлекло, значит в этом лишнем или старом возникла необходимость. Не всегда хозяин выбирает вещь, утверждал мудрец, если человек болен и слаб, вещь может сама выбрать его, и сама покинет в свой срок. Секрет в том, что этот предмет станет для вас незаметным, попадет в некий дальний ящик, но будет вершить свою работу, заполняя часть вашего пространства, а, следовательно, оттягивая вашу энергию. Если негативной энергии много, это пойдет вам на пользу, но предмет будет ей отравлен и его следует сжечь. Нельзя обзаводиться одновременно большим количеством новых вещей, потому что они скорее сговорятся против хозяина и превратят его в сторожа склада, нежели начнут ему служить; угрозу, исходящую от лишней рубашки, не стоит преувеличивать, а вот каждая электронная игрушка, каждая книга, диск, цветок в горшке или культовый предмет, особенно не из вашей религии, поселяются в вашем доме как некие самостоятельные единицы, изменяющие жизнь владельца.

Аристид был скептиком. Он сам произвел много вещей, которые заполняли чужие пространства, и мог гордиться по крайней мере тем, что их форма была пропорциональной. Нужны ли в шкафу черные ящики и лишние вещи? Наверное нужны, думал художник, они есть у всех. Личность без черного ящика должна быть или совершенно пустой, или святой, большинство просто хочет оставаться нормальными. Со своим алтарем безделушек. Голый, без прикрас, натурщик похож на винтик, тужащийся принять позу мыслителя. Его всех жальче – а пока на виду у всех, поди разбери, насколько подлый характер. Очевидное скрывает многое, но как ни крути, человек любой формы выглядит гармоничнее встроенной кухни.

Аристид грустно усмехнулся, вспоминая советы, споткнулся о велосипед, ругнулся сволочью, потер колено и пошел на кухню пить кофе. Без кофеина. Тоже подарочек с намеком. Много ли ему нужно, без черного-то ящика?

Кофе отдавал жженой резиной. Придется пить, подарили же. Дорогой, а такая дрянь. Он покупал сорт дешевле и вкуснее. Да ладно, на всех сказывается сила привычки, кофе как кофе в самом деле, о другом речь.

Женщина, ушедшая к типу по фамилии Вирхов, плакала, открывая свой ящик, затем стискивала зубы и издевалась за то, что позволила ему, пустому, заглянуть внутрь; младенец уже вынашивал свой ящик, по мамочкиному образцу, мстительно вопил и гадил, когда он брал его на руки; доны Анны пугливо захлопывали свой, иной заказчик грохотал целым комодом, иной тихонько скрипел своей тайной; а знаете ли, мерзко видеть вас насквозь и чувствовать себя прозрачным.

Да, всем нужен черный ящик.

Аристид пил кофе и думал о том, что велосипед никак не может стать незаметным в маленькой квартире.

Велосипед стал незаметным. Мудрец оказался прав. Через неделю художник перестал натыкаться на драндулет и перестал замечать. Ненужная вещь заняла часть пространства и принялась творить свое темное дело.

События завертелись с лихорадочной быстротой. Заказов перед новым годом привалило как никогда, после праздников начались придирки, от некоторых работ отказались, неслыханное дело, к весне наступил мертвый штиль, всему офису казалось, что это начало конца.

Аристид, привыкший беспрепятственно обходить велосипедный угол, споткнулся, прозрел и вспомнил, что собирался выкинуть вещь, и о весне давно уже сигнализируют синие гадючьи первоцветы.

Сориентировавшись по карте, как доехать до свалки, он выволок драндулет, вскочил в седло и неожиданно легко покатил вперед. Великолепно! Удалось! Переключив на третью скорость, Аристид усомнился в своем решении, но, поколебавшись, не стал бросать начинание на полдороге. С возрастом педантизм брал верх, и он больше не доверял ни ветерку, ни радости – какое лишнее чувство радость, если оно противоречит намеченным планам, а планы придумывать и осуществлять все труднее; не доверял былой ловкости и силе старой привычки, потому что они стали такими же бесполезными, как соседский подарок.

Аристид успел состариться внутри раньше, чем внешне. Есть такое свойство у мужчин сдержанных и меланхоличных, избежавших страстей и порывов, дурных привычек, роскоши и эпикурейства, не тщеславных, не мятежных, скопцов, которые так и родились скопцами; природа словно консервирует их для финального рывка, для второй молодости, но рывка не случается, и в один прекрасный день они моментально дряхлеют и рассыпаются.

Жилка в Аристиде перегорела, пока он ждал свои крылья. На свой особый лад он стал мудрым. Странно бесстрашным. Будущее его не тревожило, сердце молчало, он был немногословен, пожалуй, вы сочли бы его добрым.

Какая ирония судьбы! Какая метафора: Икар летел по городу на третьей скорости, но летел на свалку.