142 страуса

Я хотела рассказать ему, что бабушка умерла, а я осталась на хозяйстве одна. Я чуть было не извинилась за то, что не подготовилась к его приезду, что плохо веду дела, не могу быть более расторопной, но потом подумала: не все ли ему равно, какие у меня сложности? Этот человек должен выполнить свою работу, а я причина промедления. Я прикусила язык и продолжила укладывать яйца.

Водитель закурил и стал расхаживать в тени орехового дерева, время от времени поглядывая на меня. Позади него по подъездной дорожке неслась Абигейл. Приблизившись, она взъерошила свои и без того топорщащиеся перья, потом выхватила у мужчины сигарету, сломала ее пополам и бросила на землю. Он мигом развернулся и с выпученными глазами побежал в свой пикап. Я подавила смех. Абигейл последовала за ним, не особенно торопясь, и клюнула висящие у него на поясе ключи. Водитель резко крутанулся, уворачиваясь от очередного ленивого нападения, и пулей влетел в безопасную кабину своего пикапа.

Я размышляла, не нужно ли вмешаться, но птица ничего не портила, просто проявляла любопытство, поэтому я притворилась, будто не замечаю ее шалостей. Абигейл сунула свою гибкую шею в кабину, намереваясь клюнуть приборы и рычаги. Отчаянно пытаясь закрыть дверцу, не прищемив страусу шею, водитель оттолкнул голову птицы, но она увернулась и упрямо продолжала попытки дотянуться до блестящих предметов. Наконец мужчине удалось закрыть и запереть дверцу, он чуть опустил стекло и зажег другую сигарету. Мотор громко затарахтел из-за включенного кондиционера.

Чтобы уложить все заказы, мне потребовалось еще полчаса. К тому времени Абигейл потеряла интерес к машине и скрылась за дальним углом дома. Я постучала в стекло пикапа. Водитель, не сказав ни слова, стал загружать коробки, постоянно крутя головой, чтобы убедиться, что поблизости нет гигантских птиц.

После того как он уехал, я вернулась в холодильную камеру и упаковала заказы на следующую неделю, составив обмотанные лентой и маркированные коробки около пустых полок, чтобы в понедельник, когда перевозчик снова приедет за товаром, они были наготове. Интересно, сколько еще раз мне придется проделать эти манипуляции?

Я провела руками по чистым прохладным яйцам, лежащим на стеллажах. Когда мы принесли их сюда с улицы, они были теплыми и покрытыми тонким слоем пыли. Каждое мы окунали в ведро с водой, вытирали насухо, полировали до блеска и клали на полку рядом с остальными, где яйца переставали быть частью природы и становились продуктом. Разложенные в ряд на фоне металлического интерьера, они завораживали своими плавными изгибами.

Жаль, конечно, что из них никогда не вырастут огромные страусы, но, позволь мы хотя бы некоторым пройти естественный путь, вскоре уже не смогли бы ухаживать за такой многочисленной стаей. Лучше поддерживать баланс. Заказами мы были обеспечены круглый год. Территория позволяла увеличить количество птиц, но бабушка Хелен всегда возражала, что в результате объем работ в офисе и в загоне возрастет, кроме того, потребуется нанимать помощника, а значит, расширение производства не принесет большой прибыли. Имея сто сорок два страуса, мы получали выручку, позволяющую покрыть затраты и немного отложить на сберегательный счет, и этого было достаточно.

Я задержала ладонь на одном яйце. Джо Джаред не будет довольствоваться понятием «достаточно». Он напичкает загон птицами, пока не добьется стабильного производства птенцов, предназначенных для отправки на бойню. Ранчо изменится до неузнаваемости.

Я забралась в свою «такому» и некоторое время не закрывала дверцу, чтобы первые дуновения затхлого горячего воздуха из кондиционера рассеяли застоявшуюся в кабине жару. Вскоре в машине стало прохладно, и я двинулась в дорогу.

Проехав несколько минут по шоссе, я миновала первый признак цивилизации — широкий трейлер с покореженными стенками. Я никогда не видела около него ни одного человека, но рядом порой стоял обшарпанный «форд», из чего я сделала вывод, что там все-таки кто-то живет. Людям, которые забрались так далеко в пустыню, не стоит надоедать. Дома разделены многими километрами свободной земли, и их обитатели склонны ценить свое уединение. Здесь имелись дома вроде нашего, построенные в лучшие времена, еще до экономического кризиса восьмидесятых и до того, как пустыня заработала сомнительную славу метамфетаминовой столицы миры, но более поздние строения в основе своей представляли собой жилые автофургоны. Они появлялись, казалось, за одну ночь, с брезентом, свешивающимся с незаконченных пристроек, и торчащими из земли скелетами из досок.

Примерно через шестнадцать километров я пронеслась мимо цементного завода. Где-то там, за рулем погрузчика гравия, находился Девон. На предприятии, одном из немногих законных в городе, работало большинство из девяти сотен жителей Сомбры. Тех, кто не получал зарплату на заводе и все-таки имел деньги, все считали торговцами метамфетамина, но были и исключения.