142 страуса

С другой стороны, с ними она тоже всегда держалась на расстоянии — никогда не дарила внучкам нежные объятия и не произносила слов, которые со временем теряют смысл, но остаются в памяти. Ее любовь проявлялась в том, что она была нашим якорем, надежным фундаментом, никогда не осуждала и всегда с готовностью утешала. Я закрыла за собой дверь и пошла вниз.

Из-под дивана появился Гриффит, прижав к голове уши, и взглянул на меня. Единственной передней лапой он потрогал диванные подушки, запрыгнул и свернулся клубочком.

Я стерла со стола и прибралась на кухне. Каждый раз, когда я пыталась сесть или подняться в свою комнату, перед глазами у меня вставал дядя Стив, лежащий на больничной койке с перевязанной рукой. Я была как на иголках: пришел ли он уже в себя, рассказал ли сестрам о случившемся? В каком-то смысле это стало бы облегчением. Похоже, я не могла произнести вслух, что изуродовала его руку. Когда мама и тетя оправятся от первого потрясения, говорить об этом будет легче, но пока я не находила себе места от беспокойства. Все-таки зря я промолчала.

Я подняла трубку, чтобы позвонить тете на мобильный, но потом подумала, что лучше поговорить с глазу на глаз, чтобы видеть ее реакцию — разочарование, ярость или блаженное неведение. Возможно, она и встанет на мою сторону, но только если я изложу свою версию событий. Что касается мамы, то я понятия не имею, чего от нее ожидать, — она совершенно непредсказуема.

Я положила трубку. Нельзя позволить, чтобы отношение тети повлияло на мое решение признаться шерифу. Утром я первым делом пойду в полицию с повинной. Но затем я вспомнила, что мой пикап так и стоит без колеса на домкрате под ореховым деревом и я не могу купить витамины взамен украденных, а мне позарез нужно заставить птиц снова класть яйца, пока инспектор от Джо Джареда не разоблачил мой обман.

Нужно разбираться с проблемами по очереди, сказала я сама себе и стала мерить шагами кухню, стараясь определить, за что приниматься в первую голову. В итоге я пришла к выводу, что утром сразу попрошу у тети Кристины разрешения взять ее минивэн и поеду в участок к шерифу. Как только узнаю, какое наказание мне грозит, займусь всем остальным. Таков был план — не блестящий, конечно, но другого я не придумала.

Тут я заметила, что урна с прахом бабушки Хелен стоит на самом краю полки — мама накануне поставила ее как попало. Учитывая степень ее опьянения, чудо, что она вообще не разбила сосуд.

Я воспользовалась случаем стереть следы жирных пальцев с поверхности и для надежности раздвинула несколько потрепанных книжек в мягких обложках и переместила урну подальше от края.

В надежде унять волнение я решила еще выпить и случайно плеснула себе слишком много виски. Когда я добавила лед, золотистая жидкость наполнила весь стакан. Я заметила про себя, что необязательно допивать все до конца, но прекрасно знала, что все равно допью. С виски в руках я уселась в плетеное кресло на крыльце, намереваясь успокоиться.

Над горизонтом поднялась полная луна, залив пустыню нежным светом. Я видела, как Абигейл, хромая, расхаживает около дальнего конца загона, поблескивая при каждом шаге перьями.

Пес, звеня жетонами, взбежал на крыльцо и сел возле меня. Я обрадовалась компании, почесала его за ухом и отпила виски. Вечер воскресенья. Миновала лишь неделя со дня смерти бабушки Хелен, а все уже пошло кувырком. Дядя Стив в больнице, тетя Кристина ушла от мужа. Если на общем фоне самой стабильной вдруг показалась жизнь моей мамы, то дело плохо. Да еще и птицы перестали класть яйца.

Проверяющий от Джо Джареда приедет меньше чем через двое суток. Я еще лелеяла надежду положить в инкубатор свежие яйца, но теперь это уже представлялось маловероятным. Нужно перенести из холодильника больше яиц. Звякнув льдом, я поставила стакан на балюстраду крыльца и затопала вниз по ступеням. Пес вскочил и побежал за мной.

Я переместила в инкубатор сорок два яйца, оставив передний ряд на каждой полке свободным и упрямо веря, что до приезда инспектора птицы возобновят кладку. Освещенные красной лампой яйца напоминали окровавленные зубы. Я уставилась на них, вспоминая, как дядя Стив взвыл, подняв голову в небо и прижимая к груди изуродованную руку. Раздался щелчок, я вздрогнула и стала наблюдать, как поддоны меняют наклон в тщетных усилиях согреть яйца, из которых никогда не вылупятся птенцы.

С востока подул теплый ветер. Стебли полыни хрустнули, и я почувствовала едкий запах цементного производства, который иногда приносило на ранчо. Интересно, работает ли сейчас Девон. Он обещал позвонить.