1632

— Да, мистер Феррара, я знаю, что мы, вероятно, когда-нибудь разбежимся. Ну и что? Некоторые из вас ведь тоже были разведены, не так ли?

Небольшая пауза. Ошеломление перед мощным напором взрослой мудрости.

— Да, мистер Андервуд, я знаю, что она нищенка, и выходит замуж за мои деньги, но это просто смешно, не такой уж я богач. Ну и что, что я останусь без цента? Ей это нужнее.

— Да, мистер Хадсон, я знаю, что я просто потерял голову от этой красотки, и что это, вероятно, половина причины, почему я настолько глуплю, что хочу жениться на ней. Ну и что, я не вижу, что это сильно отличается от многих других браков в этом городе. — И запальчиво: — Что плохого, если твоя девушка, как говорится, классная телка.

Напоровшись на непробиваемую броню юношеской глупости, взрослая мудрость перекинулась на странности зрелости.

— Мелисса! — ревел Дрисон. — Может, не стоит поощрять этого ребенка с вашим-то жизненным опытом?

Мелисса остановила его резким жестом.

— Постойте. Вы же знаете, мой опыт в этом неудачен. Мне трудно советовать, тем более школьникам. Давайте лучше спросим Джули Симс, пусть она даст мне несколько советов.

Она поднялась со своего места и приняла театральную позу, как будто держа помпоны.

— Два! Четыре! Шесть! Восемь!

Что мы ценим? А щас спросим…

Супружество! Супружество!

Джеймс Николс весело смеялся. Майк, стоя у окна и глядя в темноту, улыбался. Как и Ребекка, сидящая на стуле.

Фрэнк Джексон, напротив, был разозлен. Но не на Джефффа.

— Да заткнитесь вы все! — прорычал он. Подлинный гнев в его голосе установил тишину в комнате. Пораженные, все кроме Майка, оторопело смотрели на него. Джеймс перестал смеяться, а Мелисса прекратила жестикулировать.

Когда Фрэнк продолжил, его голос был низким и хриплым.

— Она недостаточно хороша для тебя, — передразнил он. — Ей нужно только американское гражданство. Она слишком другая. У вас не сложится. — И с болью в голосе: — Да боже ж ты мой!

Он кинул на Андервуда холодный взгляд. Тот наиболее рьяно нападал на Джефффа.

— Позвольте мне спросить вас кое о чем, Квентин. Где, черт побери, в каком аду, вы думаете, я встретил Диану, а?

И саркастически: — Вы знаете, о ком я говорю, не так ли? — Он поднял руку, держа ее ладонью вниз на расстоянии чуть меньше пяти футов от пола. — Такая маленькая женщина, примерно такого вот роста. Вы, возможно, встречали ее иногда в городе. Женщину, на которой я женат уже тридцать лет? Мать моих троих детей.

Его гнев исчез, сменившись печалью. Трое взрослых сыновей Фрэнка и Дианы давно уже жили далеко от города. Огненное Кольцо отрезало их от родителей.

И с полугневной усмешкой.

— Да, Квентин, мне вот что любопытно. Вы думаете, что я встретил ее на приеме в посольстве? Я, в шикарной военной форме, и она, в облегающем вечернем платье прямо из Парижа? Вы думаете, что она была какой-то вьетнамской принцессой?

Андервуд отвернулся.

— Откуда мне знать, Фрэнк, — сказал он, неловко. — Я никогда не интересовался. Думаю, никто не знает.

Фрэнк фыркнул. И посмотрел на Майка.

— Он не знает. А некоторые другие знают…

Фрэнк был в одном из своих редких состояний бешенства. Он наклонился вперед, ударив кулаками по столу.

— Ну, так я вам скажу. Чтобы вы тоже знали. Я встретил Диану в…

— Фрэнк!

Голос Майка был негромким, но настойчивым. Он отвернулся от окна и вернулся к столу. Затем положил руку на плечо друга.

— Оставь его в покое. Нет необходимости что-то доказывать.

Он посмотрел на Джефффа, все еще стоящего в дверях.

— Если хочешь знать мое мнение, Джеффф, я думаю, ты, вероятно, самый мудрый человек в городе на сегодня. Ты уже все осознал, остальные только пытаются. Кроме, может быть, Мелиссы.

Его взгляд упал на девушку на стуле. И нежно продолжил: — Или Ребекки.

Глаза Ребекки пораженно расширились. Майк улыбнулся.

— Особенно Ребекки, я думаю. Дорогая, не хочешь объяснить им?

Ребекка колебалась. Одно дело задавать вопросы на этих встречах, но высказывать свое мнение… Теплые, любящие глаза Майка придали ей смелости.

— Не уверена, что смогу, Майкл. Но я постараюсь.

Она пробежалась взглядом по остальным, сидящим за столом.

— У вас есть выбор сейчас. — Она вздохнула и поправилась. — У нас есть выбор. Перед нами два пути, и нам нужно выбрать один из них. Путь Джефффа, на первый взгляд 'глупый' и 'поспешный', как тут говорил кое-кто, или другой путь. Путь Джефффа приведет нас к стране очень похожей на ту, мне хочется верить, что была у вас.

С сожалением в голосе: — Что-то вроде мечты моего народа, мечты сефардов. Другой же путь…

Ее голос стал жестким и холодным. Услышать такой тон от обычно тихой и мягкой Ребекки, было довольно неожиданным.

— Другой путь ведет к военной аристократии. Страны идальго и инквизиторов. Так называемая 'чистокровная' американская знать правит сбродом немецких пеонов.

Она кивнула в сторону окна.

— Кем, эти люди там, будут для нас? Эти грязные, больные, отчаявшиеся люди в лагерях и в лесу. Согражданами, соседями, друзьями, женами и мужами? Или они будут крепостными, слугами, лакеями, наложницами? Вот выбор.

Андервуд воскликнул.

— Что? Вы же не предлагаете нам всем…