Читаем 1712 год – новая столица России полностью

На территории нынешнего Главного штаба располагался Морской рынок, где, помимо съестных припасов, можно было купить сено и дрова. На границе рынка, почти у юго-восточного угла Адмиралтейства, находился кабак, получивший название «Петровское кружало». Территория рынка утопала в грязи и пыли. В соответствии с «Регламентом Адмиралтейской верфи» запрещалось «харчевникам и другим продавцам ходить в Адмиралтейскую крепость», поэтому торговцы старались разместить свои шалаши как можно ближе к Адмиралтейству. Торговля велась также на Зеленом мосту через Мью (Мойку), затрудняя проезд и проход по нему. В результате «проезд по улице был затруднен и случались часто жестокие драки».

Был на Адмиралтейском острове еще один рынок – Шневенский, располагавшийся в конце нынешней Галерной улицы у берега Невы, что облегчало подвоз товаров к нему. Рынок этот просуществовал до 1725 г. Здесь велась оживленная торговля съестными припасами.

Государь лично следил за состоянием торговых точек. В одном из указов он отмечал, что «иные рыночные торговцы делают свои палатки из заплатанного холста, что человеческому глазу мерзко». Со временем по указу императора следить за порядком на рынках было поручено полиции. Ее представители наблюдали, чтобы «все торговцы ходили в белом мундире по указу, а мундиры бы делать по образцу, как в мясном и рыбном рядах у торговых людей». Виновных в неисполнении этого правила штрафовали, а их товар полиция отбирала «на великого государя».

На острове также процветала торговля вразнос «носячим товаром». Городские власти запрещали торговать на улицах и в прочих «неуказных местах». Однако подобного рода торговля неистребима до настоящего времени. Для упорядочения торговли на Адмиралтейском острове в соответствии с указом от 21 июня 1720 г. в Морской слободе на берегу Мьи у Зеленого моста построили Гостиный (Мытный) двор. После этого Морской и Шневенский рынки ликвидировали. Гостиный двор на берегу Мьи, возведенный архитекторами Г. И. Маттарнови и Н. Ф. Гербелем, сгорел при пожаре 1738 г. Восстанавливать старое строение не стали, а новый Гостиный двор построили на том месте, где он находится и по сей день.

К 1712 г. начали складываться многие из улиц этой части города, сохранившие свои наименования от слобод, по которым они проходили: Большая и Малая Морские, Галерная, Миллионная улицы, Кирпичный переулок. Одновременно начала складываться многолучевая планировка улиц, ориентированных на башню Адмиралтейства. Первым лучом стала Миллионная улица, затем Невский проспект. Началась застройка этих магистралей. Так, на Невском проспекте, помимо Гостиного двора на берегу Мойки, было построено двухэтажное здание подворья Александро-Невского монастыря на месте пересечения нынешнего Кирпичного переулка и Малой Морской улицы.

На восточной части Адмиралтейского острова находились слободы, в которых селились иностранцы и знатные россияне. Наиболее крупной из них была Немецкая слобода. Она занимала пространство от Потешного (ныне Марсово) поля до современной Дворцовой площади и от Верхней (ныне Дворцовой) набережной до набережной Мьи. Находившийся в Петербурге в 1712 г. пленный шведский офицер Ларс Юхан Мальм (Эренмальм) так описал Немецкую слободу:

«В этой слободе находятся два больших дома царя, в одном из которых царь живет летом, а в другом зимой… В этой немецкой слободе живут также генерал-адмирал Апраксин, вице-адмирал Крюйс, надвор ный советник Савва, адмиралтейств-советник Кикин, все морские офицеры, шлюпочные матросы, маринеры и большинство придворных служащих царя, иностранные министры, немецкие купцы и ремесленники».

Ему вторил немецкий путешественник Геркенс, который также побывал в Петербурге в 1712 г.: «Немецкая слобода, называемая иначе Адмиралтейским островом, где в мое время жили по большей части только немцы и голландцы, занимающиеся флотом, а также иностранные послы и многие русские».

Главная улица слободы неоднократно меняла свое название – Немецкая, Большая Немецкая, Греческая, Большая Греческая, Большая Миллионная, Троицкая, Миллионная. В советский период ее назвали в честь боевика Степана Халтурина, уничтожившего взрывом 11 солдат лейб-гвардии Финляндского полка, которые несли караульную службу в Зимнем дворце. С 1991 г. улица вновь стала называться Миллионной.

Кварталы слободы вдоль Немецкой улицы стали формироваться в первые годы ее существования. Семь кварталов (четыре с южной стороны улицы и три с северной) включали в себя самые разные постройки. Здесь можно было увидеть и скромные деревянные домики простых обывателей, и царские дворцы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Петербург: тайны, мифы, легенды

Фредерик Рюйш и его дети
Фредерик Рюйш и его дети

Фредерик Рюйш – голландский анатом и судебный медик XVII – начала XVIII века, который видел в смерти эстетику и создал уникальную коллекцию, давшую начало знаменитому собранию петербургской Кунсткамеры. Всю свою жизнь доктор Рюйш посвятил экспериментам с мертвой плотью и создал рецепт, позволяющий его анатомическим препаратам и бальзамированным трупам храниться вечно. Просвещенный и любопытный царь Петр Первый не единожды посещал анатомический театр Рюйша в Амстердаме и, вдохновившись, твердо решил собрать собственную коллекцию редкостей в Петербурге, купив у голландца препараты за бешеные деньги и положив немало сил, чтобы выведать секрет его волшебного состава. Историческо-мистический роман Сергея Арно с параллельно развивающимся современным детективно-романтическим сюжетом повествует о профессоре Рюйше, его жутковатых анатомических опытах, о специфических научных интересах Петра Первого и воплощении его странной идеи, изменившей судьбу Петербурга, сделав его городом особенным, городом, какого нет на Земле.

Сергей Игоревич Арно

Историческая проза
Мой Невский
Мой Невский

На Невском проспекте с литературой так или иначе связано множество домов. Немало из литературной жизни Петербурга автор успел пережить, порой участвовал в этой жизни весьма активно, а если с кем и не встретился, то знал и любил заочно, поэтому ему есть о чем рассказать.Вы узнаете из первых уст о жизни главного городского проспекта со времен пятидесятых годов прошлого века до наших дней, повстречаетесь на страницах книги с личностями, составившими цвет российской литературы: Крыловым, Дельвигом, Одоевским, Тютчевым и Гоголем, Пушкиным и Лермонтовым, Набоковым, Гумилевым, Зощенко, Довлатовым, Бродским, Битовым. Жизнь каждого из них была связана с Невским проспектом, а Валерий Попов с упоением рассказывает о литературном портрете города, составленном из лиц его знаменитых обитателей.

Валерий Георгиевич Попов

Культурология
Петербург: неповторимые судьбы
Петербург: неповторимые судьбы

В новой книге Николая Коняева речь идет о событиях хотя и необыкновенных, но очень обычных для людей, которые стали их героями.Император Павел I, бескомпромиссный в своей приверженности закону, и «железный» государь Николай I; ученый и инженер Павел Петрович Мельников, певица Анастасия Вяльцева и герой Русско-японской войны Василий Бискупский, поэт Николай Рубцов, композитор Валерий Гаврилин, исторический романист Валентин Пикуль… – об этих талантливых и энергичных русских людях, деяния которых настолько велики, что уже и не ощущаются как деятельность отдельного человека, рассказывает книга. Очень рано, гораздо раньше многих своих сверстников нашли они свой путь и, не сворачивая, пошли по нему еще при жизни достигнув всенародного признания.Они были совершенно разными, но все они были петербуржцами, и судьбы их в чем-то неуловимо схожи.

Николай Михайлович Коняев

Биографии и Мемуары

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
Теория культуры
Теория культуры

Учебное пособие создано коллективом высококвалифицированных специалистов кафедры теории и истории культуры Санкт–Петербургского государственного университета культуры и искусств. В нем изложены теоретические представления о культуре, ее сущности, становлении и развитии, особенностях и методах изучения. В книге также рассматриваются такие вопросы, как преемственность и новаторство в культуре, культура повседневности, семиотика культуры и межкультурных коммуникаций. Большое место в издании уделено специфике современной, в том числе постмодернистской, культуры, векторам дальнейшего развития культурологии.Учебное пособие полностью соответствует Государственному образовательному стандарту по предмету «Теория культуры» и предназначено для студентов, обучающихся по направлению «Культурология», и преподавателей культурологических дисциплин. Написанное ярко и доходчиво, оно будет интересно также историкам, философам, искусствоведам и всем тем, кого привлекают проблемы развития культуры.

Коллектив Авторов , Ксения Вячеславовна Резникова , Наталья Петровна Копцева

Культурология / Детская образовательная литература / Книги Для Детей / Образование и наука