1712 год – новая столица России

Время от времени государь устраивал смотры всех взрослых дворян, состоявших и не состоявших на службе, а также дворянских «недорослей», как именовались не достигшие узаконенного для службы возраста дворянские дети.

На этих смотрах, производившихся в Москве и Петербурге, государь иногда лично распределял дворян и недорослей по полкам и школам, собственноручно ставя в списках «крыжи» против фамилий тех, которые годились на службу. Так, в 1704 г. государь сам пересмотрел в Москве более 8000 созванных туда дворян. Разрядный дьяк выкликал дворян по именам, а царь смотрел по тетради и ставил свои отметки.

На смотрах дворян назначали на службу по их «годности», по внешнему виду, по способностям и по состоятельности каждого, причем была установлена известная пропорция службы в военном и гражданском ведомствах: из каждой фамилии на гражданских должностях могла состоять лишь ¹/₃ наличных ее членов, записанных на службу. Сделано это было для того, чтобы «служилых на море и на суше не оскудить».

Дворяне неохотно посещали эти смотры, поэтому приходилось принимать строгие меры. Так, в 1703 г. объявили, что дворяне, не явившиеся на смотр в Москву к указанному сроку, а также и воеводы, «чинящие им поноровку», будут без пощады казнены. Однако смертных казней не последовало, и правительство, как в этот раз, так и позднее, за неявку отбирало только имения. В 1707 г. с не явившихся на смотр дворян брали штраф. Затем им назначали последний срок явки, после которого было приказано тех, кто не явился, «бить батоги, сослать в Азов, и деревни их отписать на государя».

10 июня 1712 г. в Канцелярии Сената в Петербурге прошел смотр 73 дворянских недорослей и школьников, из них 29 человек решили отправить на учебу в Голландию, 22 человека – в Ревель для изучения немецкого языка, 14 человек записать в солдаты в лейб-гвардии Преображенский полк.

При направлении на службу или учебу учитывались пожелания недорослей. Так, адмирал Апраксин писал 20 июня 1712 г. в Сенат, что И. А. Щербатой и И. И. Протопопов, назначенные в лейб-гвардии Преображенский полк, «били челом» о посылке их «за море», а М. Д. Стрелков и И. М. Мякишев, «определенные за море», просят записать их в солдаты, так как у них нет денег для поездки за границу. Просьбы этих молодых людей были удовлетворены.

Из школьников, направленных в Ревель для обучения немецкому языку, князь Борис Григорьевич Юсупов после обучения продолжил образование в Тулонском училище гардемаринов. Впоследствии он занимал ряд высоких государственных постов – московского генерал-губернатора, сенатора, камергера, президента Коммерц-коллегии, главного директора Ладожского канала, директора Сухопутного шляхетского корпуса.

Среди недорослей, явившихся на смотр в 1712 г., московскими генерал-губернаторами стали в разное время также князь Петр Борисович Черкасский и князь Сергей Алексеевич Голицын. Большинство из них сделали в будущем хорошую военную, морскую, гражданскую или придворную карьеру.

Слободы Адмиралтейского острова

В 1712 г. на Адмиралтейском острове Петербурга возникли сразу десять слобод для «переведенцев» – мастеровых людей с семьями, присланных из разных концов России в Петербург «на вечное житье». В каждой слободе поселились мастера разных профессий, в связи с чем слободы получили соответствующие названия – Большая и Малая Морские, Большая и Малая Пушкарские, три Шневенских (названных так по фамилии командира расквартированных тут морских солдат Шневенца), Прядильная, Кузнечная и Офицерская. Слободы представляли собой линии с проездом только по одной стороне из деревянных или мазанковых домов (с 1720 г. строительство деревянных домов здесь запретили). Строились дома на средства переселенцев, выделенные сельскими или посадскими общинами, из которых переселенцы прибыли.

Большинство проживавших в этих слободах имело непосредственное отношение к службе в Адмиралтейской крепости и производству Адмиралтейской верфи.

В слободах было сравнительно чисто. Каждый домовладелец обязался против своего дома подметать мостки (тротуары) и поправлять мостовую. Делать это предписывалось рано утром или поздно вечером, когда по улицам ни езды, ни ходьбы. За неисполнение этого правила взыскивался штраф. Строго запрещалось сваливать мусор в реки и каналы. За такую вину у знатных людей наказывали служителей, а незнатные домовладельцы сами должны были быть биты кнутом и ссылаемы на вечную каторжную работу. Городские отбросы вывозились на свалки, на далекие окраины города.