175 дней на счастье

– Да у нее мать такая… В общем, помнишь Варю с нашей вечеринки? Помнишь, да? Короче, Соня эта – ее единокровная сестра. Ее мамочка крутила шашни с Вариным папой, хотя знала, что он женат и у него годовалая дочка. Началось с того, что она пришла устраиваться к нему в офис секретаршей. Она, говорят, в молодости была фигуристой красоткой. А у Вариного папы тогда как раз был кризис в отношениях с женой, потому что маленький ребенок, знаешь, все дела… Сонина мама и так перед ним вьется, и этак… Он даже ее увольнял, чтобы прекратить все домогательства. А она хитрая, видит, что мужчина богатый, хочет развестись с женой, вот и пыталась себе прихватить. Она даже после увольнения к нему в офис наведывалась. В итоге все-таки броня пала, ну и Соня эта родилась. А Варин папа – мужик умный, вернулся к жене и забыл все как страшный сон.

– Захватывающие подробности. Это что, кто-то в сторис освещал в режиме реального времени?

– Город-то маленький, – пожала плечами Надя, – да никто это и не скрывает. У Сони его фамилия и отчество. Но он, понятное дело, с ней не общается.

– Но винят все только Соню и ее маму? Это же нечестно.

– Слушай, я тоже мизогинию не выношу и считаю феминизм классной штукой. Но тут как бы… Ладно бы один раз! Так ведь ее мать со всеми в этом городе. Со всеми! А Соня эта наверняка такая же мерзкая.

– А ты с ней общалась? Разговаривала?

– Я знаю, что яблоко от яблоньки далеко упасть не может.

– То есть ты с ней не общалась? А Сонечка, между прочим, добрее и человечнее всех, кого я знаю.

Надя улыбнулась снисходительно и стала есть свою лазанью.

– Я понимаю, – сказала она через несколько минут, – что ты могла проникнуться, но пройдет время, и ты увидишь, что я права. Я, согласись, дольше тебя всех этих людей знаю.

Именно в эту минуту, видя Надину снисходительную улыбку, Леля вдруг захотела как-то обозвать ее, нагрубить. Пытаясь взять себя в руки, Леля оглядела зал. За большим столом сидела большая компания одетых по-деловому людей. Чуть левее – мужчина и беременная девушка. У окна двое взрослых мужчин что-то серьезно обсуждали. А в самом дальнем и уютном, тускло освещенном углу сидела молодая красивая женщина с какими-то странно знакомыми добрыми глазами… Леля пригляделась. А, да это же Анна Романовна! Ее ладонь лежала на руке мужчины и успокаивающе гладила. Глаза смотрели сочувствующе. Леля бросила взгляд на мужчину, но ее отвлекла Надя:

– О, Сашок пишет! – воскликнула она. – Зовет в клуб поехать. Ты как, присоединишься? Ты не беспокойся. То, что ты тогда дала слабину и не стала ничего писать, не уронило тебя в наших глазах. Все о тебе по-прежнему хорошего мнения.

– Нет, спасибо, голова побаливает, – соврала Леля, подумав, что ей не хочется добавлять и без того уставшему отцу хлопот и волнений, и снова перевела взгляд на столик, где сидела учительница английского. Леля, вздрогнув, уловила в ее спутнике – манере сидеть, в цвете волос и в ширине спины – что-то знакомое. Когда мужчина чуть повернул голову, подзывая официанта, Леля узнала своего папу.

Все внутри мгновенно опустело. Может, у них деловая встреча? Леля перевела взгляд на ладонь Анны Романовны, лежащую поверх ладони ее отца, и сказала, посмотрев на Надю:

– А хотя поехали! Я угощаю выпивкой.

4

Леля открыла глаза в чьей-то кровати. Чужое постельное белье, чужой запах…

Леля поднялась и обшарила глазами пространство, оглядываясь. Тут же стрельнуло в голове. Рядом кто-то пошевелился, и к Лелиной ноге прикоснулось что-то теплое. Испугавшись, Леля повернулась к источнику тепла. Рядом с ней спала Надя. Саша лежал на диване в другом конце комнаты. Леля почувствовала, как панический страх сразу улегся. Она среди знакомых и не наделала вчера глупостей.

Встав с кровати и пошатываясь, она так и спала в одежде, Леля подошла к сумке. Телефон показал, что сейчас уже третий час дня – она проспала школу и тридцать пять пропущенных звонков от отца. «Так тебе и надо!» – зло подумала Леля, читая возмущенные сообщения, которые он прислал. И все же мысленно похвалила себя за то, что отправила папе вчера из клуба хоть грубое, но сообщение, что останется у друзей. А то к утру ее бы полиция с собаками по всем дворам искала…

Леля, по-прежнему шатаясь, натянула на себя ботинки, куртку, попробовала пальцем оттереть отпечатавшуюся на нижнем веке тушь, но плюнула и спустилась к вызванному такси. Всю дорогу в голове ее с головной болью билась о череп только одна мысль: «У папы есть другая женщина!» И хотя родители уже полтора года как развелись, Леля продолжала думать, что это сон, игра, мираж, что рано или поздно земля перестанет трястись, а тревожность исчезнет, когда соединятся те самые элементы, которые и не должны были разлучаться… Теперь ясно, что не соединятся. И как быть? Зная отца, там все серьезно.

Леля чувствовала тревогу, неловкость и потерянность.

Затошнило.

– Остановите здесь, я дальше сама… – сказала Леля и, едва машина затормозила, вывалилась из такси.