18.21.1095: Королева драмы

Как собственно, и не готова – «прощать».

Любви ж от детей – будет та добиваться.

А проще сказать – «будет бить». «Убивать»!

Взрастила ж она их. Кормила, поила…

«Пора уж, «кровинушки», долг отдавать.

Потратили себя / на себя все, скотины?!

Значит с вас и от вас же – буду все это брать».

«Разборка» ж на органы и «сбыт» – по закону:

«пресекаются сразу». Но вот – парадокс…

«Закон» же сам этот – введет всех же в «кому».

Раздав ж «сувениры». Срубив «лавандос»!

Девочка, терявшаяся в киберпространстве…

Девочка, терявшаяся в киберпространстве,

нашла же что в мире «нолей / единиц».

Но не в «бытовухе» – лишь. Своем лишь «убранстве»…

С головою приподнятой – не падала ниц!

Девочка, терявшаяся в киберпространстве,

не хотела «искаться», не хотела «найтись».

В ч/б, сером мире, нашла свои краски…

Свой мир. Приняла и решение – «уйти»!

Девочка, терявшаяся в киберпространстве,

могла заплутать, обратно путь не найти.

Терявшая… Храбрость нашла – «отказаться».

Ушла – и решила с пути всех сойти!

(Не) свои

«Не возвращаюсь туда, откуда бежала с позором»…

В их глазах – точно. Но нет, не в моих.

И «сойдется» пусть мир мой – грозою и громом!

Но не будет им дела до мыслей моих…

До дел и до жизни… Никто не проникнет.

Не вернется, сказав вдруг однажды: «привет».

Хотя б потому – ничего ж не возникнет.

Я ж – уже «отписалась». Не «свои» – больше. Нет!

Шлюха

«Шлюха»: сказала тетка в «гриме».

И с «перебором» – на глазах!

И обратиться б, как к «скотине»,

с гримасы чтоб сработать «бал»…

Потом – еще один. Еще же…

«И вот же жизнь твоя – «очко»!

День ж отвоеван – потом, кровью…

Глупо – спускаться с ней на дно».

*

«Шлюха»: кричала вслед все тетка.

«Завидуя» моим теням…

А я ж – в улыбке, с разворота,

«послала» ее, и всех, «на»!

«Безнадежный мир»

«Большинство» же людей – не «знавали» бездомного.

Зато же бездомный – знавал «Ч» ж и «Н».

Избивали ж, оплевывали… А он – блевал кровью.

Но ни разу за всю жизнь – не проклял сей век!

Он ж – простой. И «реальный»… Такой, как все «люди».

Сыскал здесь приюта. Пускай и «в дыре»!

С историей, достойнейшей лучшего… «Брюта»?

С подъемом / падениями. И с «Губкой» ж… на дне.

«Друзья» его – побираются, милостынь просят…

А он же – не просит. Ничего! Но взамен…

Ломают ж жилье ему. Сухожилия, кости…

«Террористы» же, будто. И взяли ж так – в плен.

Но какой там? В «обратку» ж – не «пикнут» под взрыв же.

И глаз ж не поднимут под дулом… Зассут.

«Homeless not hopeless». Без «home…», «not» – скотины.

Из-за вас же и «hopeless» – весь мир наш вокруг!

Роскошно. Роскошь

Роскошно не выспаться, открыв балкон в Праге.

Чуть спозаранку… Застав же рассвет.

Или во Франции… И в руки ж – все флаги.

«Подспорье»? «Припарка»? «Для мертвого»? Нет!

Роскошь – не выспаться, застав рассвет в Праге.

Выехав раньше – застать чтоб закат…

В Париже, естественно. На «ветра» – не кидали ж

слова, что с рассветом уж в Рим долетят!

Аппендикс с травмой

«Аппендикс с травмой, что взорвется,

залив культурой люд честной…

Столицей ж бывшей отзовется:

«мир, человек – вовсе не твой!

Он – наш. Тех, кто порабощает…

Не отвечаешь – ни за что»!».

«Внешний», что слышит, понимает.

«Внутренний», слушал же, поймет.

В этой глади…

В этой глади – отражается вечное.

Только – «вечное». И ничего кроме.

В этой глади – не мы. Не «беспечное»!

Лишь луна в ней, да синее море…

Не плывущий по нему же кораблик.

С пареньком ж, бороздящим «морское»…

Веслом волны вновь и вновь же мешая,

так и топит в них, с бризом, все горе!

Пути наши все, поиски… Сами.

В этой глади – такого не будет.

Ведь явления – скоротечные. Равно…

В этой глади – рай / ад, круги «тонут»!

#Сядьзатекст

Преданный Родине – Родиной предан.

И больше не мил ей. И в доме ж «родном»…

Ни в «отчем». Ни в «матчем». Хоть что-то же ведал…

Как и то, что один – «дом родной»! Теперь ж – все…

Будет слоняться «суд – дом – суд – дом… судей» -

сублимацией скрытый душевный порыв…

И духовно… Физически ж – точно убудет!

Не вышел бы только – психический срыв…

Когда «ссаженный с текста», уйдя за пределы,

начнет ж «позици-ровать» это в народ…

Вот когда уже точно – не будет ж знать меры…

Много нового узнает тогда весь же «сброд»!

Уже будет – неважно. Ведь он – будет страшен.

Сам по себе… Ведь ему – «не терять»!

Статья, да и срок, уже ж будут – «бумажны»…

«Лишь бы сдержалась – не «выпала» мать».

Когда его, «отпрыска», сведут в «казематы».

За решетку. В темницу. Без «орла»… «Молодой».

Тишина – угнетет. Капли крана… И маты!

Но «за текст» – будет каждый ж нести головой.

«По статье «рэп» – виновен. «Изготовление-сбывание»!».

«А мог бы еще быть «прекраснее» век?

Дышал. Пил. Ел. Жил… чересчур»: так, «кэп», далее?».

«Товарищ судья». «За «на лицо» – кто? «За смех»?».

Полоса…

Полоса черная, полоса… бледная…

И сколько времени пройдет?

Прежде чем черная – станет белою?

«ДР» – по кругу? «Новый год»?!

Чтоб окунувшаяся в краску

полностью кисть – смогла писать…

Не черным. «По пустому» ж – важно.

Не серым. Блекло… Не сдирать!

Оставить лист. И слой ж за слоем -

полоска к полосе чтоб шла…

Да и исчезли б с краской! С боем?

Иль с миром? Какой век, год, а?