Читаем В Ливане на войне полностью

В Ливане на войне

Исай Авербух родился в 1943 г. в Киргизии, где семья была в эвакуации. Вырос в Одессе. Жил также в Караганде, Москве, Риге. По образованию — историк и филолог. Начинал публиковаться в газетах Одессы, Караганды, Алма-Аты в 1960–1962 гг. Далее стал приемлем лишь для Самиздата.В 1971 г. репатриировался в Израиль. Занимался исследованиями по истории российского еврейства в Иерусалимском университете, публиковал свои работы на иврите и по-английски. Пять лет вёл по «Голосу Израиля» передачу на СССР «Недельная глава Торы». В 1979–1980 гг. преподавал еврейскую историю в Италии.Был членом кибуца, учился на агрономических курсах, девять лет работал в сельском хозяйстве (1980–1989): выращивал фруктовые сады в Иудее и Самарии.Летом 1990 г. основал в Одессе первое отделение Сохнута на Украине, преподавал иврит. В качестве экскурсовода за последние десять лет провёз по Израилю около шести тысяч гостей из бывшего СССР.Служил в израильской армии, был участником Войны Йом-Кипур в 1973 г. и Ливанской войны в 1982 г.Стихи И.Авербух продолжал писать все годы, публиковался редко, но его поэма «Прощание с Россией» (1969) вошла в изданную Нью-Йоркским университетом антологию «ЕВРЕЙСКИЕ СЮЖЕТЫ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ» (1973).Живет в Иерусалиме, в Старом городе.Эта книжка И.Авербуха — первая, но как бы внеочередная, неожиданно вызванная «злобой дня». За нею автор намерен осуществить и другие публикации — итоги многолетней работы.Isaiy Averbuch, Beit El str. 2, apt. 4, 97500, Old City, Jerusalem, Israel tel. 02-6283224. Иерусалим, 5760\2000. Бейрут, август — сентябрь, 1982, Иерусалим, 2000

Исай Авербух

Поэзия / Поэзия18+
<p>Исай Авербух</p><p>В ливане на войне</p>

Замечательной журналистке Софье Рон — с благодарностью: не за близкие мне политические взгляды (это — само собой), не за обширное и точное знанье (это — наживное), не за ум и талант (это — от Бога), а за те качества ума, таланта и души, при которых Ваши политические заметки порой поднимаются до уровня настоящей литературы, вызывая во мне, читателе, не просто согласие, а глубокое сопереживанье

Ваш.
<p>От автора</p>

Стихи этой книжки не предназначались для печати. Написанная в 1982 году, главным образом в виде писем домой из Ливана, где автор находился в качестве одного из «израильских оккупантов», она носила сугубо интимный характер и обращалась только к адресату, которому посвящена: «Моей маленькой жене Илане и большой уже семимесячной дочери Рахели-Рае». Но, отпечатанная поначалу лишь в двух экземплярах, книжка всё же была прочитана некоторыми её героями и друзьями автора. По их совету и настоянию спустя восемнадцать лет решаюсь её издать: сегодня она, говорят, обрела неожиданную актуальность.

Отступление нашей армии из Ливана в той форме, в какой это на днях произошло, вызывает во мне, как и во многих моих согражданах, чувство неизбывной горечи и боли. Политиканская поспешность и явная неподготовленность, оставленные на добычу врагу орудия, боеприпасы, обмундирование, даже флаги Израиля, осквернённые вскоре. И главное: брошенная на произвол судьбы армия наших многолетних союзников и та уродливая неуклюжесть, с которой мы пытаемся оправдать и даже восславить эти свои деяния…

Каждая зрячая душа Израиля не может не испытывать глубокий стыд и мучительную тревогу за будущее, за исторические и нравственные последствия того, что творим. Расплата — придёт, и упаси нас от неё Господь! — перед лицом этого тягостного опасения испытанные восемнадцать лет назад и выраженные в моих давних, порой иронических стихах из Ливана чувства приобретают для меня сегодня особое преломленье и новый смысл.

Вместе с тем я хочу напомнить читателю, что поэзия — это прежде всего стремление к объёмному видению мира, которое не идентично видению политическому и обычно даже противоположно ему.

Исай Авербух, 2 июня 2000, Иерусалим<p>Я еду на войну</p>В обычной жизни, в буднях и бегах,Такое может только лишь присниться:Я на посту, а в десяти шагах —Ну, просто смех! — ливанская граница.Из стихотворения 1978 г.Прошла пора игривых репетиций,Тревожный тик стучится в мой висок:Я только что ливанскую границу,Дрожа от страха, в танке пересёк.О, други, пожелайте мне успеха, —Не пасть под пулей, не пропасть в плену;Сегодня мне уж больше не до смехаИ не до снов: я еду на войну.9 августа 1982<p>Первая открытка домой</p>Шалом, жена моя и дочка!Целую вас от всей души.Я жив, здоров… На этом — точка.Где пребываешь — не пиши.Чтоб не разведал враг секрета,Болтливость нам запрещена.Не по душе мне, право, это,Но что поделаешь: война…Здесь дни идут довольно круто;Мы приближаемся, грозя,Ко чреву города…О чем рассказывать нельзя.Но нет, жена моя не дура,Ее смекалке жить в веках,Тебе ж, военная цензура,Ходить отныне в дураках.<p>Вторая открытка</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия