18/35, или Жизнь обывателя

У меня не осталось школьных друзей, я не хожу на встречи одноклассников, к учителям испытываю сухую признательность, и то только потому, что их труд не из лёгких. А пишу об этом для того, чтобы те, кто жалеет, что школа для них не осталась тёплым воспоминанием из детства, перестали об этом жалеть и испытывать чувство вины. Это всего лишь учреждение, которое мы должны окончить для того, чтобы получить элементарные знания в должном объёме. Это можно сделать и не посещая школу, но будет сопряжено с рядом трудностей, начиная от сложности держать планку самоконтроля и заканчивая оформлением ряда документов. Мы не знаем, как сложится жизнь, поэтому придерживаться определённых стандартов, наверное, необходимо. Устроиться на работу по найму всё ж таки проще, чем самому вести бизнес. Добиться повышения на работе проще, имея определённые бумаги, включая диплом о высшем образовании, сертификаты различных курсов и прочие корочки, дающие возможность заработать стандартным путём уже на другую корочку, на корочку хлеба.

По окончании школы я жгла тетради на школьном дворе. Это для меня довольно странный поступок, настолько хотелось с ней распрощаться, что я решила выражению «сжечь мосты» придать немного реалистичности.

Своему ребёнку я объясню, что школа – это не место, где воспитывают, заботятся, следят за атмосферой в коллективе. Это место, где ты сам по себе, где тебя никто не защитит и не пожалеет. Вы скажете, что это очевидно. Так, вернее всего, подумали и мои родители. Я их не виню, но урок вынесла.

Когда-то я думала так и про церкви, что как только ты попадаешь в здание храма, ты словно в другой стране, и здесь другие правила, а именно правила добра и справедливости, и каждый раз, посещая храм, я сталкивалась с хамством, жадностью, непрошеными советами и прочими людскими пороками. Наконец поняла, что в храме тоже люди, абсолютно те же, что только что были со мной на улице, в транспорте, в кафе, и ведут они себя точно также: прут напролом, действуют только в своих интересах и ни о чём возвышенном они не думают.

Из самого яркого церковного воспоминания – стою в очереди на исповедь вся в своих мыслях, готовлюсь, как и что правильно сказать, ничего бы не забыть, и меня одёргивает бабуля милого вида и говорит: «У меня украли паспорт. Дай хоть сто рублей, а то мне его не вернут».

Очень часто, когда я сталкиваюсь с неприкрытой наглостью, я впадаю в ступор. Мне за тридцать, но я за столько лет всё так и не могу привыкнуть к некоторым несовершенствам нашего мира. Я и в этот раз впала в какое-то оцепенение, но денег не дала. Вышла я после службы с тяжёлым сердцем. Так неприятно это осознавать, что в самом святом месте на земле, в своего рода посольствах Божьего промысла, такое процветает. Правда, не хочется после этого ходить в храм, службу стоять, какие-то ритуалы совершать. А главное – сделать ничего нельзя. Полицию вызвать – у виска покрутят, это же церковь, здесь часто просят милостыню, батюшке пожаловаться – он открестится словами, что все люди грешны. Тупик.

Так вот школа. Покинула я это заведение после девятого класса. До сих пор считаю, что это было одно из самых верных решений, принятых мною в течение всей моей пока ещё недолгой жизни. Я в принципе не очень понимаю, когда семнадцатилетние лбы носятся по рекреации вместе с первоклашками. Из школы, как и отовсюду, надо уметь вовремя уйти.

Какими навыками, обретёнными в школе, помимо чтения и письма, пользуюсь по сей день? Пожалуй, вязание крючком, пошив несложной одежды на швейной машине, да и пару военных песен пою, заученных на уроках музыки. Остальные теоретические знания с каждым годом забываются всё больше и больше. Что-то пытаюсь освежить, что-то наверстать, что в школе недодали, или я не смогла тогда усвоить материал. Сейчас модно учиться всю жизнь, сейчас это как-то особенно популярно.

Где школа, там и детский сад, раз уж даже тема церквей у нас попала в школьный раздел, то не забудем и про дошкольные учреждения.

Я, как и все, не люблю работать, но часто повторяю, вспомнив, что в моей жизни был детский сад: «Нет уж, лучше я схожу на работу, чем мне вдруг вновь придётся очутиться в детском саду». Слишком я была маменькина дочка, да и, должно быть, остаюсь ею, чтобы оторваться от юбки и провести целый день в компании орущих и по-разному воспитанных детей и совершенно не знакомого мне взрослого человека в лице воспитателя.

Приведу два самых ярких воспоминания.

Первое – гороховая каша. Пробовали когда-нибудь такое? По моему мнению, действенный способ с кем-нибудь рассориться – позвать в гости и накормить гороховой кашей. Более странного блюда я не ела ни до ни после в своей жизни.

И второе – рёв. Непрекращающийся рёв, когда я ждала маму, чтоб она забрала меня из сада до тихого часа. Дети были уже все уложены, я, не переставая захлёбываться слезами и слюнями, сидела в коридоре на стуле, а напротив также на стуле сидела воспитательница, терпеливо ожидая, когда ж меня соизволят забрать.