18

Водитель был у тротуара, высокий, худощавый рыжеволосый мужчина, его длинные волосы были привязаны под крышкой шофера. Кейт отвезла его обратно в офис Avis по улицам с пятнами тумана, ждала в машине, чтобы он запустил ее кредитную карту, а затем направился на юг, узкие улицы города, отражающие проезжающие огни автомобилей и цветной неон из небольших кафе и магазинов , Она представляла город, как друг описал его с шестидесяти лет назад, когда дед Кейт был жив, отец ее матери, связь Кейт с ее удивительным путешествием. Тогда это был более дружелюбный город, без высоких, высоких зданий, чьи освещенные офисы взошли на ночь вокруг нее, теперь, как привязанные ракетные корабли, затмевая уютные кварталы более раннего дня. Город, который каким-то образом испортился с трофеями современной жадности и деградации. Затем более мягкий Сан-Франциско, где вы могли ходить по улицам в маленькие часы без движения, смеяться и действовать глупо, но никогда в опасности; и там, где собралось так много настоящих художников, живущих на чердаках и в плавучих домах Саусалито, их работа петь со страстью жизни, собственный отец Кейт среди них. Недавно она недавно посетила его картины, в музеях Сан-Франциско, но только в своих ранних работах. Брейден Уэст тоже спустился в Мир Пустоты, прожил там долгую жизнь с матерью. в музеях Сан-Франциско, но только его более ранние работы. Брейден Уэст тоже спустился в Мир Пустоты, прожил там долгую жизнь с матерью. в музеях Сан-Франциско, но только его более ранние работы. Брейден Уэст тоже спустился в Мир Пустоты, прожил там долгую жизнь с матерью.

Теперь она знала, что они вернулись хотя бы один раз, вернув с собой своего младшего ребенка, совершили последнее путешествие в город, чтобы поставить Кейт на попечение сиротского приюта в Сан-Франциско. У них не было выбора. Даже тогда Мир Пустоты рушился, они хотели, чтобы она ушла от своего неизбежного падения, хотела, чтобы она выросла в городе, который предложит ей какое-то будущее, в стране, более яркой с обещанием, чем эта загнивающая земля.

Когда шины арендованного Тойоты пели вдоль мокрого щебня Эмбаркадеро, она обсуждала вопрос о том, как ехать по шоссе, несмотря на совет Чарли. Она прошла мимо входа в AT & T Park. Трафик казался легким для этого вечера. Ускорившись на 280, она объединилась в быстрый трафик, направлявшийся на юг между сгруппированными огнями городов спальни, которые бежали один в следующий, Сан-Матео, Пало-Альто, меньшие общины, разделенные, как острова, короткими облаками черной и пустой ночи. Восточные холмы поднялись невидимыми в темноте, отмеченными только их рассеянными огнями, такими же, как собранные светлячки в ночном небе. Она будет в Санта-Крус менее чем за два часа. Она знала, что Чарли прав, что она ничего не может сделать для Кита, но мешает искателям, замедляя их и заставляя их добавить неприятности. Но она молилась за Кит,

КИТ ПОТЕРЯЛ ЕГО нерв, когда койоты подошли слишком близко. Она вкрадчиво вырвалась из темной ниши в последнюю минуту, спрыгнула вниз по рухнувшей скале, где надеялась, что зверь не рискнет. Она по-прежнему несла телефон, не желая оставлять ее единственной ссылкой на мир людей, но ее вес был помехой, и она оставила равновесие. На полпути вниз, скользя и цепляясь за неряшливые комки, она услышала прилив зверей над ней, и когда она подняла глаза, их тени были слишком близко, спускались по валунам. Она ударила по лицу обрыва, потеряла равновесие и чуть не упала, и тогда она уронила телефон. Она застыла, выслушала, как он клонит конец с горы.

Когда она снова подняла взгляд, койот стоял над ней, всматриваясь в верхнюю часть слайда, его бледные глаза были узкими и голодными. Она посмотрела мимо него на деревья и поняла, что не может этого долго ждать. Он вонял испорченное мясо, его запах делал ее флеменами, отталкивая губы от отвращения.

Он небрежно скользнул по ней чуть выше нее, легко отставая, когда она пробиралась вдоль лица скалы, теперь легче двигаясь без веса телефона. Она продолжала двигаться, искала какую-то трещину или убежище, пока, наконец, впереди и ниже нее, черный шрам узкой щели, вырубленной на земле. Зигзаг к ней, почти упав, она скользнула вниз в четырехдюймовую трещину. Там было мало места для кошки, нет места для более крупного хищника. Грубые стороны расщелины были надушены старым, слабым запахом скунса. Она следовала за ней глубоко, самодовольно в бегстве, но боялась оказаться в ловушке там, если бы земля снова переместилась. Над ней койот царапал камень, и она опустилась глубже, пока она не могла идти дальше, пока скала не закрылась под ее задними лапами. Над ней глаза койота сияли, отражая свет от наводнений на дороге ниже. Он начал копать.