180 секунд

Тем не менее я не готова увидеть тех двух людей, которые окликают нас из приемной. Когда они подходят к нам, я тяжело дышу, кипя гневом. Меня переполняют мучительные воспоминания о прошлом, и я не в силах сдерживаться.

– Что вы здесь делаете? – восклицаю я. – Как вы посмели? Как посмели?

– Элисон… – произносит женщина со слезами на глазах.

Она явно собиралась обнять меня, но, услышав мои слова, останавливается как вкопанная.

– Мы прочитали про Стеффи в Сети. Как раз в это время мы были в Сан-Диего. И сразу приехали…

– Мы надеялись… – начинает мужчина.

– На что? На что именно вы надеялись, скажите? – Я почти кричу.

– В чем дело? Кто это? – спрашивает Эсбен, с тревогой коснувшись моей руки.

– Кэл и Джоан Кантор, – говорю я, бросив на них убийственный взгляд.

– Приемные родители Стеффи? – недоверчиво уточняет он.

– Да. Которые выставили ее за дверь, как только ей стукнуло восемнадцать, – холодно отвечаю я.

– Подожди… что? – перебивает Кэл. – Это она сама тебе сказала?

Джоан подносит руку ко лбу. Она так же убита горем, как и я.

– Кэл…

Муж берет ее за руку и собирается с силами, прежде чем заговорить:

– Элисон, дело было не так. Совсем не так.

– В каком смысле?

В моем животе что-то обрывается, когда до меня доходит…

– Мы не выгоняли Стеффи, – говорит он, сдерживая слезы. – Мы бы ни за что этого не сделали.

– Но она мне сказала…

Поверить не могу. Нет, могу.

– Она сказала, что вы не захотели оставить ее у себя. Во всяком случае, насовсем. Что семьи не получилось.

– Господи… – Джоан качает головой.

– Ей было страшно, – говорю я шепотом, когда новое осознание прошлого накрывает меня. – Она слишком боялась кому-то довериться. Ведь так? Ох, Стеффи…

– Мы должны были догадаться, – произносит Джоан душераздирающим тоном. – Господи, мы ведь могли понять. Но Стеффи была так упряма и непоколебима. Она очень вежливо, но недвусмысленно сказала, что не хочет, чтобы мы ее удочеряли. Мы отнеслись с уважением к ее выбору, хотя и пытались переубедить. Мы старались изо всех сил, но…

Я заканчиваю:

– Но невозможно убедить Стеффи, если она чего-то не хочет. И, в первую очередь, она не хотела чувствовать себя зависимой. Она просто не может так…

Я прекрасно это знаю. Надо было догадаться, что на Кэла и Джоан это тоже распространяется.

Кэл кивает:

– Да. Элисон, мы любили ее тогда и любим теперь. Мы считаем Стеффи нашей дочерью.

Он мучительно кривится.

– И она всегда будет нашей…

Я подхожу к нему.

– Да. Я верю вам.

К трагедии прибавились новые действующие лица.

Глава 29 К луне и обратно

Сиделки, Ребекка и Джейми, очень любезны. Они явно и раньше всё это проделывали. Они стараются по максимуму подготовить меня, прежде чем впустить в палату. Они заранее предупреждают, что Стеффи худая и бледная. Что вокруг полно приборов, проводов и экранов. Что ее смерть – вопрос нескольких часов. Ребекка отвечает на все мои вопросы. Она видела достаточно пациентов. Ее предположение: это произойдет скоро. В промежутке от четырех до десяти часов.

Эсбен ждет в коридоре, сидя на пластиковом стуле.

– Я пробуду здесь, сколько тебе нужно.

Я знаю, что он не подведет. Это единственное мое утешение.

Кэл и Джоан остаются рядом с ним. Не знаю, как сказать Стеффи, что они здесь, но я обязательно что-нибудь придумаю.

Джейми открывает дверь и вводит меня в палату.

– Я буду здесь, если понадоблюсь, – негромко произносит она.

– Элисон! – Громкий, радостный голос Стеффи пугает меня.

Она сидит в постели, окруженная пустыми обертками. В палате пахнет гамбургерами и жареной картошкой.

Я изо всех сил стараюсь не выказывать испуг: сидящая передо мной девушка разительно не похожа на ту, которая вошла в мою комнату минувшей осенью. Стеффи очень, очень худая, кожа у нее пепельного цвета, под глазами мешки, которых раньше никогда не было. Пышные светлые волосы стали тусклыми и редкими, они безжизненно висят вдоль черепа.

В ней всё не так, но тем не менее я узнаю свою лучшую подругу. Стеффи при любых обстоятельствах остается собой.

– Иди сюда! – говорит она. – Боже мой, просто не верится, что ты добралась. Безумный был денек, а?

Сейчас глубокая ночь, но она полна энергии и возбуждена.

– Да уж. – Я пытаюсь говорить, как будто всё в порядке. – Но для тебя я готова на что угодно.

– Я знала, что ты прилетишь!

Я пересекаю маленькую палату и наклоняюсь над Стеффи, чтобы обнять ее. Когда я вижу, какая она слабая, мне становится трудно глотать. Я боюсь прижать ее слишком сильно, но она сама обнимает меня, гораздо крепче, чем я думала, и я отвечаю тем же. Какое счастье – держать Стеффи в объятиях после всех этих месяцев, в течение которых я думала, что больше мы никогда не увидимся.

Она похлопывает меня по спине, и я сажусь на стул у постели.

– А теперь рассказывай. Расскажи о себе. Как у вас дела с Эсбеном?

Трудно не улыбнуться, потому что Стеффи полна энтузиазма. И это так похоже на мою подругу – говорить обо мне, в то время как проблемы именно у нее.

– Что тебе рассказать?

Стеффи поднимает бровь – так, как умеет только она, невероятно высоко – и скабрезно ухмыляется:

– Ну, это произошло?

– Что?