180 секунд

Я отвечаю на твит великодушной невесты, послав ей селфи в лимузине. Боже, какая прелесть. Потом я отправляю Стеффи видео, в котором лежу на кожаных сиденьях, и пишу:

«Еду в Мидуэй с шиком!»

«Блииин! – отвечает Стеффи. – Я только что прочла об этом в Сети. Едва успеваю следить за комментами. Выпей там шампанского за меня!»

– Значит, у нас есть билеты в Лос-Анджелес? – спрашиваю я.

Эсбен кивает:

– Да. Какая-то милая молодая пара. Они… взяли и отдали нам свои билеты. Просто потому что они такие замечательные люди. – Он вздыхает, и я понимаю, что Эсбен счастлив. – А пилот встретит нас на контроле и поможет поскорей пройти. Хотя, конечно, ждать долго он не будет. Надо торопиться.

– С ума сойти, это сработало, – говорю я, всё еще в шоке.

– Да. Мне тоже не верится.

Мы едем уже полчаса, когда Леон вдруг говорит:

– У нас проблема.

Машина останавливается. Повсюду загораются красные огоньки.

Прежде чем я успеваю что-нибудь сказать, Эсбен выходит в Сеть. Он заканчивает писать и смотрит на меня.

– Ну, молись.

А затем открывает люк и высовывает голову.

– Что ты делаешь? Эсбен?

Я тоже встаю и обозреваю чудовищную пробку.

– Господи. Нет. Нет, пожалуйста, не сейчас.

– Давай, давай, давай… – Он смотрит на стоящие позади нас машины.

– Что ты делаешь? Мы застряли. Застряли! – Я тру ладонями лицо. – Может, мы улетим следующим рейсом…

– На сегодня это последний.

– О боже…

– Мы успеем, – упрямо говорит Эсбен. – Подожди… подожди…

Стоящие вокруг машины начинают сливаться у меня перед глазами. Всё кончено. Мы не доберемся до Стеффи. Оглушительно ревут гудки, сияние фар действует на нервы. Я вдруг слышу шум мотора, но мне даже не интересно знать, что это.

– Вон они! – радостно восклицает Эсбен. – Вон!

Я удивленно смотрю на четверых суровых байкеров, которые останавливаются рядом с лимузином.

– Вы Элисон и Эсбен? Вас надо подвезти?

Им всем за пятьдесят, у них густые седеющие бороды. Типичные «ангелы ада»: джинсы, кожа, массивные ботинки, банданы, татуировки. И темные очки, пусть даже сейчас ночь.

– О боже, – говорит Эсбен.

– Обязательно напиши об этом, – говорю я со смехом. – Иначе Стеффи нас не простит.

– Ну, вы едете? – спрашивает первый байкер, протягивая шлем.

– Едем! – Я ныряю в машину. – Спасибо, Леон, большое спасибо!

Я вылезаю из лимузина и вскакиваю на мотоцикл. Байкер заводит мотор. Я смотрю на Эсбена, который одобрительно качает головой.

– Все готовы? – угрюмо спрашивает мой новый водитель. – Держись крепче, куколка. Поедем по аварийке. Будет стремно.

Я крепче хватаюсь за его необъятную поясницу.

– Хорошо. Как вас зовут?

– Неважно. – Он вновь нажимает на стартер. – Понеслось!

Меня охватывает страх, и на мгновение я закрываю глаза. Мы, конечно, едем очень быстро, проносясь мимо неподвижно стоящих машин, но я понимаю, что мой водитель полностью контролирует свой мотоцикл. Без этих байкеров нам не добраться до Мидуэя. Ни за что.

Когда мы оказываемся в голове пробки – нигде нет никакой аварии, просто чертова, необъяснимая пробка! – за нами раздается вой сирен.

– Началось! – торжествующе кричит байкер и жмет на газ. – Держись, детка! Держись!

О боже.

За нами гонится полицейский на мотоцикле.

Мы сворачиваем – и видим вход в аэропорт. Мотоциклы с визгом останавливаются; сирена слышна, но где-то в отдалении.

– Слезай! – кричит мне байкер. – Давай, давай, давай!

Я с трудом слезаю, и он срывается с места, прежде чем я успеваю снять шлем.

Эсбен хлопает меня по плечу:

– Элисон! Скорей!

Я поворачиваюсь и бегу вслед за ним к терминалу. Некогда думать о том, что произошло. Мы едва-едва успеваем на рейс в Лос-Анджелес. Когда мы приземляемся, нас встречает таксист, у которого как раз перерыв, поэтому до Сидер-Синай мы доезжаем за считаные минуты. Слишком быстро, слишком легко. Возможно, я втайне надеялась на очередную проблему, которая оттянула бы неизбежное… но вот мы на месте, и меня охватывает грусть.

Несколько часов хаоса – и мы добрались. Такси останавливается у входа в клинику, и я безмерно растрогана тем, что вижу.

На улице стоит толпа человек в тридцать. Одни держат в руках свечи, другие плакаты, на которых написано: #ЭЛИСОН_И_СТЕФФИ, #ПОБЕДИТЬРАК, #ЛУЧШИЕПОДРУГИ. У третьих цветы, мягкие игрушки, шарики. Они стоят, молчаливые и добрые, и излучают любовь. Я даже не знаю, что сказать. Некоторые обнимают меня, когда мы проходим мимо, говорят ласковые слова. В этом ощущается какая-то умиротворенность.

Они пришли сюда, чтобы по мере сил ограждать мою подругу от страданий.

– Сделаешь фотку для Стеффи? Ей понравится.

Я буквально теряю дар речи. Любовь, которая окружала нас целый день, неизмерима. И никто не ждет благодарности. Никто не хвалится тем, что сделал, чтобы помочь нам добраться до Стеффи. Всё, что я читала сегодня, было полно доброты. Пошатываясь на ходу, я вновь прошу:

– Сфотографируй.

– Обязательно, – говорит Эсбен. – Это прекрасно.

Мы заходим в клинику, и я собираюсь с силами, готовясь к встрече со Стеффи.