1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов

Аналогичную историю рассказывали и про императора Франца II. Как-то император Австрии, прогуливаясь на окраине города, увидел гусар, разбиравших дом на дрова. Но и он не успел спасти дом почти от полного разорения[1602]. Русских также, якобы, не смогло остановить от грабежа присутствие Александра I. Дарденн, правда, в этом случае никакой конкретики не приводит, ограничиваясь сентенцией: «...русские нанесенный ими ущерб возложили на солдат Австрии, а австрийцы - на русских: но и те, и другие принимали участие в грабежах и разорениях с большой охотой»[1603]. Анекдоты эти про суверенов и не боявшихся их присутствия солдат весьма сомнительны, хотя, конечно, внезапное появление отступающих войск союзников в Шомоне, естественно, вызвало «дровяной кризис».

Дарденн 25 февраля жалуется на опустошения и разорения в округе Шомона, 27 февраля он добавляет красок к этой своей картине, вспоминая Апокалипсис[1604]. Едва ли Дарденн посещал соседние деревни, писал он с чужих слов; 28 февраля он заверял: «...наша округа лишена всего. <...> Не найдете ни фуража, ни овса, ни мяса; вскоре не будет и хлеба: вражеские лошади поедают то небольшое количество зерна, что мы оставили»[1605].

Только начавшееся вновь наступление союзников поуспокоило страсти, порядок в городе был восстановлен. Вечерами русская гвардия играла для императора России, и любопытные шомонцы приходили послушать[1606].

В письме от 4 марта Дарденн пишет о размещении иностранных военных: «Дворы России, Австрии, Пруссии все время здесь, и мы вынуждены платить за эту честь. Здесь наплыв офицеров всех родов войск, не считая личной охраны трех суверенов, не считая трансильванских, венгерских и австрийских гусар, не считая роя казаков, так сказать, недисциплинированных бандитов, которые все разоряют и грабят, не считая нескольких корпусов других регулярных войск»[1607].

В доме, где он жил, если верить профессору, разместился 41 человек: офицеры, солдаты, женщины, слуги... а их нужно было накормить и обогреть. Его семье даже пришлось уступить свои кровати офицерам и самим ночевать у очага на тоненьких матрасиках[1608].

Между тем Шомон стал центром важных политических событий. В начале марта к императорам Австрии и России присоединился в Шомоне вернувшийся из Бар-сюр-Оба король Пруссии. В это время и был оформлен Шомонский трактат, провозгласивший продолжение войны до полной победы над Наполеоном[1609].

Официально об этом ничего не сообщалось, Journal administratif, politique et litteraire du departement de la Haute-Marne упомянула о подписании этого трактата только 30 апреля 1814 г. о секретах дипломатии шомонцы ничего не знали. Но, не исключено, какие-то слухи до них доходили: Дарденн пишет в одном из писем от 10 марта, что «возможно, в Шомоне будет решена судьба Франции»[1610].

10 марта на улицах города была расклеена прокламация, в которой Бернадот, как это понял Жолибуа, пытался извиниться за свое участие во вторжении во Францию: он апеллировал к долгу перед народом, который доверил ему трон. Но, шептались французы, разве он ничего не должен Франции, которая является его родиной?[1611]

14 марта сначала король Пруссии, а затем император России и император Австрии покинули Шомон. Город почти полностью опустел; это одиночество резко контрастировало с шумом толпы, которая столь долго наполняла город[1612]. В округе Шомона резервы снялись с кантонир-квартир. Александр I направился в Труа.

Но военные операции скоро принесли новые потрясения шомонцам . 22 марта произошло сражение у Сен-Дизье, войска императора заняли город, и, если верить рапорту И. Пире, жители восторженно приветствовали французскую армию и жгли на радостях свечи. Затем расстреляли по доносу одного контрабандиста, скупавшего у казаков краденые вещи, и 23 марта Пире был уже в Жуанвиле, откуда вытеснил 60 русских драгун, ускакавших в Шомон. Как доносили из Шомона, направлявшиеся через этот город в Вокулер экипажи и обозы союзников разворачивались, узнав о взятии французами Сен-Дизье. Мэр Жуанвиля докладывал Пире, что ресурсы коммуны совершенно истощены реквизициями союзников, но все равно: «Да здравствует император!»[1613]. 23 марта в Шомоне не оставалось иных войск, кроме службы резерва генеральных квартир императоров России и Австрии, не было войск союзников и в округе Лангра. Утром 24 марта Пире был в Дулеване, в ходе разведки в сторону Коломбе-лез-Эглиза были пленены 15 русских фуражиров во главе с офицером и захвачены 12 телег с провиантом. Переночевав в Дэланкуре, Пире узнал, что русские полностью со всеми обозами эвакуировались из Шомона в направлении Лангра. 25 марта глава департамента Верхняя Марна Рэжекур покинул город, войска союзников эвакуировались на Лангр. 3-я легкая кавалерийская дивизия Пире 25 марта вошла в Шомон[1614].