1855-16-08

- Ну вот завтра, часть вопросов после того как я переговорю с Ларионовым, придется решать с ним, если и с ним не получится, пойду к Нахимову.

Глава 15. Учитель учиться.

Перед встречей с Николаем Ивановичем Пироговым, старший врач, титулярный советник Иванов, очень волновался. Но после представления великому хирургу, покоренный его простотой, внимательностью и неподдельным интересом ко всему новому, что мог сообщить ему молодой коллега, Иванов был совершенно очарован личностью своего кумира.

Встреча произошла в помещении операционной, размещавшейся в здании, находившемся на четвертой батарее Северной стороны. Пирогов только что закончил очередную операцию и пока лазаретные служители готовили следующего раненого, отдыхал.

Внятного объяснения своему появлению в Севастополе, Иванов дать не смог. Пирогов выслушав его рассказ, сказал:

- Видно Господь явил нам милость свою, дабы мы смогли спасти больше людей. Простите, как вас по имени отчеству величать?

- Я, Ваше превосходительство, ... меня, ... Михаилом Павловичем.

- Э-э. Бросьте голубчик титулование. Да и не волнуйтесь Вы так. Мы ведь коллеги. Зовите меня Николаем Ивановичем, - улыбаясь, сказал Пирогов: - А как у вас делают обезболивание? Ведь не может быть, чтобы область сия в медицине осталась невостребованной?

- Внутривенно, Николай Иванович.

- Но ведь я еще в сорок седьмом году, описал, что эфир, впрыснутый в виде жидкости в центральный конец вены, производит моментальную смерть. Можно использовать только пары эфира.

- Николай Иванович, в девятьсот четвертом году открыли геноптин, которое и используют внутривенно.

- А у вас, среди инструментов, есть этот препарат?

- Безусловно, есть. И изрядный запас. Да и как получать его у меня записи есть. Весь процесс описан.

- Это прекрасно! Михаил Павлович, а Вы давно практикуете?

- Я окончил медицинский факультет Томского университета, в девяносто восьмом году. Как обучавшийся за казенный кошт, был направлен младшим врачом в пятый стрелковый полк. Участвовал в Японской войне, потом был выведен за штат, работал в земской больнице. С началом Великой войны, был призван, шесть месяцев стажировался при Медико-Хирургической академии. Потом был направлен в полк. Произвел четыреста три самостоятельные операции. - Волнуясь доложил Иванов.

- Чувствуется, что Вы военный врач. Ишь как доложили. Кладбище свое имеете?

- Имею.

- Большое?

- Нет, кладбище не большое. Восемнадцать человек умерли на столе, но из-за моей ошибки только один.

- Давайте посмотрим, что Вы умеете. Сейчас будет готов очередной страдалец, я Вам буду ассистировать. Согласны?

- Почту за честь, Николай Иванович.

- С помощниками Вашими, познакомимся после операции. Мойте руки. - Пирогов с хитрецой посмотрел на Иванова и, повернувшись в сторону двери, спросил: - Француз готов?

- Готов Николай Иванович, уже на столе.

Михаил Павлович, отдал распоряжение фельдшеру, и пока мыл руки над тазом, тщательно оттирая их намыленной щеткой, тот принес белый халат, запечатанные в плотный бумажный пакет, аналогично упакованное полотенце и все что полагается для операции в полевых условиях.

Воду на руки Иванову сливала симпатичная девушка, одетая в коричневое платье с белыми обшлагами и белым кружевным воротничком. На голове у девушки был белый чепец, а на груди, на голубой ленте, висел позолоченный крест.

Намыливая руки, Пирогов представил девушку Иванову:

- Это Катюша Смирнова, перевязочная сестра. Иногда она помогает и при операциях.

- У нас говорят операционная сестра. - Машинально поправил Пирогова Михаил, глядя в лицо девушки.

Сестра смутилась и опустила глаза.

- Начнем Михаил Павлович?

- Сейчас Николай Иванович, закипит кювета, инструмент разложим и начнем.

Фельдшер надел Иванову на голову белую шапочку, а на лицо марлевую повязку. Удивленный Пирогов, последовал его примеру.

* * *

На операционном столе лежал усатый брюнет, в офицерском мундире французской армии. Шаровары и нижнее белье отсутствовали, промежность была прикрыта полотенцем. Раздутая стопа правой ноги имело серовато- багрово-фиолетовый цвет. Вместо пальцев торчали обломанные кости. От раны явственно доносился запах гниения. Изувеченная конечность была выбрита до колена.

- Ваше мнение коллега?

- Судя по виду, запаху, цвету - мионекроз, сиречь газовая гангрена. Без ампутации пораженной стопы, сепсис и соответственно смерть - гарантированы.

- Через какое время коллега?

- Максимум через шесть часов, Николай Иванович.

Пирогов удовлетворенно кивнул и сказал:

- Согласен. Какой Вы выбираете способ?

- Ампутация голени по Пирогову - это позволит сохранить полностью опорную культю голени, через три-четыре месяца сможет ходить на протезе совершенно свободно, без палочки. Если конечно послеоперационный период будет без осложнений. Да и для аэрации раны придется сделать лампасные разрезы.

Николай Иванович, удивленно посмотрел на Иванова, немного подумал и спросил:

- На какой процент успеха рассчитываете, Михаил Павлович?

- Процентов двадцать пять-тридцать.

- Начинайте коллега, с Богом.