190561

Любимый мой! Столько накопилось, что я должна сказать. Я заметила, что после твоего отъезда постоянно впадаю в какое-то невозможное состояние, боюсь, совершенно физическое. При мысли о тебе я начинаю сжиматься внутри, и терять волю и внимание. Я больше 30 лет живу на этом свете, и мне никогда не приходило в голову, что так бывает. Не смотря на вполне бодрый темп жизни, загруженность и массу отвлекающих факторов, с пугающей частотой замирать с мыслью о тебе, хотеть тебя, и таять, плавиться, теряя абсолютно способность адекватно реагировать на внешние обстоятельства. Ну не ужасно ли? Пыталась анализировать – бесполезно. Но зато поняла, где тебя невосполнимо нет. Нет в ответ на мою ежедневную жизнь поднятой бровью, круглым глазом, нежной издёвкой с припрятанной усмешкой, которая расплывается в улыбку до ушей, когда комментарий попадает в цель. Нет моим утром, чтобы прижаться всем телом, шептать тебе в ухо и чувствовать твои руки, сплетённые у меня за спиной, нет вечером, когда я дрожу, и пытаюсь отделаться от мысли, насколько мне было бы легче, если бы у меня была возможность тебя поцеловать. Пусть один раз, но сейчас. Всё, всё, не ною…

Ты заметил? Происходит серия удивительностей в нашей паутине вокруг этого шарика. Ты идёшь на концерт, я вдогонку слушаю записи. Я хожу на милонги, ты смотришь на скетчи и акынские записи с них. Ты идёшь в консерваторию, я лезу искать картинки и саундтреки. Я карабкаюсь на Исаакиевский собор, ты смотришь фотографии Питера сверху. Мы читаем вслух через весь шарик. Подсовываем друг другу книжки и фильмы. Обсуждаем прочитанное и услышанное, цитируем Суера Выера и Покровские Ворота. Мы одновременно живём две жизни вдвоём в двух часовых поясах. Мы заканчиваем день словами «Доброе утро, любимый». А просыпаясь и щурясь на солнце говорим «Спи спокойно, моё счастье, я храню наш мир, я на посту, это моя смена». А нас не разорвёт в клочья? Мы оба не отличаемся спокойствием и склонностью к жизни без событий.

-Вот и моя очередь сказать: «Доброе утро, моё счастье!” Разорвёт ли нас в клочья? У меня нет прямого ответа. Сегодня мы держим с руках наш маленький шарик и верим, что расстояние не может нам повредить Но вполне возможно, что и разорвёт, просто от не возможности удерживать в себе то, о чём хочется громко кричать всему свету. Узнала мою мечту?

-Нет. А где? Обшарила весь телефон в поисках тебя - смски, почта, скайп. Под подушкой и в кресле тоже шарила.

-Ну как же? Вот она: Мне бы жить в толкучке городской, мне бы спать с девчонкой молодой…

-Х-м, только мечта? Я думаю вполне достижимая мечта. Приезжай по чаще. Или давай сочиним совместный стартап где-нибудь на целине? Поедем поднимать.

-Лучше песню и будем петь.

-Песня получится оооочень длинная, охрипнем. Но я действительно натыкаюсь в своей голове на регулярно зудящее желание придумать легитимные обстоятельства вытащить тебя на годик-другой в чужеземные страны.

-Придумай, пожалуйста. Я верю в твой талант, но не думаю это будет легко.

-Знаешь, я кажется приняла status quo наших отношений и поняла, что надо перестать рвать себя на части. Надо взять себя в руки и привыкнуть к тому, что разрешённое дневное количество тебя это память: твоя кожа, руки, глаза; это тонкий слой, защищающий меня снаружи и проникающий внутрь. И что я должна сохранять это в ожидании следующей встречи. И выдавать наружу только речь. Ни руки, ни глаза, только письма и звуки.

Но иногда возникают настроения, в которых я теряю осознание того, что нельзя развернуться ко всему миру лицом и лаконично сообщить, что война окончена, всем спасибо, и вот этот мальчик - моя жизнь, мой воздух и мой смех. И мы будем просыпаться вместе, а кто не согласен - я соболезную, но помогу только лет через пятнадцать. А изобретать не лобовые решения кажется абсолютным идиотизмом.

-Thank you for trusting me with 15 years. You're generous. But I still would'nt step on that dangerous turf. The probability of loosing is close to 100%. It could’ve worked for me 30 years ago...

-Ну хотя бы сочинить важное дело на двоих на годик. А там уже следующий виток пойдёт из совершенно иных обстоятельств.

-Моя девочка! Мне кажется, наша проблема в том, что ты, внутренне свободная в своём выборе, имеешь дело с человеком, для которого свобода выбора существенно ограничена моральными обязательствами и возрастом. Поэтому, я прошу тебя: please be careful. It is very easy to destroy and very difficult to may work. Believe me.