1916 год. Сверхнапряжение

Салоники в конце 1915 – начале 1916 г. были переполнены солдатами разных стран и беженцами, дисциплина среди мобилизованных греческих частей была низкой – резервисты массами дезертировали. Доверия к греческой армии у союзников не было – попытки Саррайля договориться с генералом Мосхоролосом, командовавшим дислоцированным в районе Салоник 3-м греческим армейским корпусом, были безуспешными. Среди греческих офицеров было много явных и скрытых германофилов – выпускников германских военных училищ и академий. Германской ориентации придерживался и король Константин, кстати, получивший это имя в честь своего деда по матери – великого князя Константина Николаевича. Вдовствующая королева эллинов Ольга Константиновна в начале войны отправилась в Россию, где организовала полевой госпиталь. Константин, ставший королем в 1913 г. после убийства своего отца Георга, был женат на родной сестре Вильгельма II – Софии Прусской, а их первенец, кронпринц Георг, служил во время войны в германской армии. 4 ноября 1915 г. греческий парламент, где преобладали приверженцы Венезилоса, был разогнан, назначены новые выборы, во главе правительства стал открытый германофил С. Скулудис. Новый парламент выразил ему доверие. Все это сказывалось на положении в Салониках.

В городе присутствовали и официальные представители Вены и Берлина – консулы Австро-Венгрии и Германии были арестованы только лишь после первого воздушного налета, произошедшего 18 (30) декабря 1915 г.: в воздухе появились 3 немецких аэроплана «таубе», которые вызвали панику у населения, без каких-либо враждебных по отношению к городу действий. На следующий день по приказу Саррайля в Салониках были арестованы германский, австро-венгерский и турецкий консулы (их болгарский коллега отсутствовал в городе и таким образом избежал ареста) вместе со штатом своих служащих – всего 62 человека, – которые были перевезены в закрытых автомобилях во французский штаб, а затем и на крейсер «Патрие». Этот корабль доставил их в Марсель, откуда арестованные были перевезены в Швейцарию⁷. Союзники опасались мятежей в тылу и в конце 1915 г. эвакуировали часть занятых территорий, чтобы не отдаляться от Салоник⁸. Как оказалось, эти соображения не были беспочвенными.

В начале апреля 1916 г. Саррайль был информирован о том, что греческие части в Македонии получили приказы эвакуировать артиллерию и боеприпасы и оставить укрепления на границе болгарам. Важнейшим из них был форт Рупель⁹. Это было мощное долговременное укрепление, возвышавшееся над долиной р. Струмы. Рупель был ключом, открывавшим болгарам дверь в Салоники, а союзникам – в Болгарию. 26 мая 1916 г. болгары перешли границу. Артиллерия, остававшаяся еще в форте, обстреляла болгарские войска, но затем по приказу короля Константина (который, кстати, после Второй Балканской войны получил у своих подданных прозвище «Константина Болгаробойцы»[5]) Рупель был сдан¹⁰. На следующий день, зажатый на Струме между болгарами и французами, без сопротивления капитулировал 4-й греческий корпус. Положение союзников резко ухудшилось, и причем не только на фронте. 28 мая в Салониках прошли демонстрации протеста против присутствия иностранных войск. Саррайль в ответ на это ввел в городе осадное положение, реализовать которое на практике вынуждены были исключительно французы – английские войска категорически отказались участвовать в этих действиях¹¹.

Правительства Франции, Англии и России, апеллируя к положениям Лондонской конвенции 1832 г., по которой эти три державы получали права покровителей Греческого королевства и гарантов его конституции, решили вмешаться во внутренние дела этого государства с целью поддержки своих сторонников. Греция была вынуждена приступить к постепенной демобилизации своей армии, остатки которой выводились на полуостров Пелопоннес – там ее легче было контролировать Антанте. Постепенно проводилась чистка офицерского корпуса греческой армии и ее реорганизация. Этим занимались французские специалисты. Но у короля оставался еще Национальный корпус обороны – наиболее боеспособная часть вооруженных сил¹². Впрочем, серьезно изменить расстановку сил он не мог. Страна если не полностью, то в значительной степени зависела от морской торговли и поставок продовольствия извне, а пути его поставки находились в руках Антанты.