1916 год. Сверхнапряжение

Но если развитие дел в Греции вызывало в Берлине беспокойство, то изменения позиции Румынии летом 1916 г. начинали уже явно тревожить германских дипломатов и военных. «Судя по общему военному положению, – вспоминал Гинденбург, – можно было бы сказать, что достаточно Румынии выступить, чтобы решить мировую войну в пользу тех, кто годами бился против нас. Нигде это не осознавалось яснее, чем в Болгарии, где этого больше всего опасались. Пра, вительство Болгарии нескоро решилось принять уча, стие в войне (курсив мой. – А. О.)»²³. Гинденбург откровенно говорит о том, что наиболее опасным он считал возможное румыно-русское наступление в южном направлении: «…Румынии нетрудно было наступлением на юг соединиться с армией Антанты в Македонии. Но каково было бы наше положение, если бы противнику удалось снова разорвать нашу связь с Турцией, подобно тому, как это случилось перед проведением операции против Сербии, или же отрезать от нас хотя бы Болгарию?»²⁴

Своевременно осознав реальность угрозы, союзники Болгарии решили оказать ей поддержку. 28 июля 1916 г. на переговорах в Плесе между Конрадом фон Гетцендорфом, Эрихом фон Фалькенгайном и Николой Жековым был принят план совместных действий. В случае вступления в войну Румынии австро-германские части должны были провести демонстрацию на севере с целью оттянуть на себя большую часть румынских войск. Болгарские войска должны были провести наступление от Добруджинской границы на Туртукай и Силистрию с целью захвата предмостных укреплений на Дунае и после этого двинуться на Бухарест. Для реализации этого плана Вена предоставляла понтонные парки вместе с обслуживающим персоналом и Дунайскую флотилию, Берлин – сводный отряд, 101 дивизию, тяжелую артиллерию, технические части, цеппелин и аэропланы²⁵. Это был разумный план, но выполнение его облегчилось и тем, что румынское командование с готовностью погнало свою армию в ловушку, подготовленную ей гораздо более опытными и искусными противниками.

Воевавший бок о бок с румынами А. И. Деникин вспоминал: «В начале румынской кампании обнаружилось полное игнорирование румынской армией опыта протекавшей перед ее глазами мировой войны; легкомысленное до преступности снаряжение и снабжение армии; наличие нескольких хороших генералов, изнеженного, не стоявшего на должной высоте корпуса офицеров и отличных солдат; наличие порядочной артиллерии и совсем необученной пехоты»²⁶. Более поздние оценки высшего немецкого командования (Людендорф²⁷) и представителей среднего офицерского звена (Роммель) свидетельствуют в пользу храбрости румынского солдата, правда, Роммель отмечал, что на равнинах, когда румыны получили поддержку русских дивизий, их сопротивляемость выросла и движение к Фокшанам стоило 9-й германской армии больших жертв²⁸. Впрочем, это неудивительно. Под Фокшаны были переброшены лучшие кавалерийские части Юго-Западного фронта. Вслед за ними подошла и пехота. Русскими войсками приходилось закрывать постоянно образующиеся бреши. Генерал Маннергейм, воевавший там, отмечал низкий уровень подготовки и обеспеченности 10 активных и 10 резервных румынских дивизий (40 активных и 40 резервных полков, до 470 батальонов)²⁹. Генерал В. И. Гурко, фактически заменивший заболевшего Алексеева на его посту 23 ноября 1916 г., также отмечал, что румынский солдат был храбрым, но плохо обученным бойцом. Среди недостатков румынской армии Гурко особенно выделил плохое качество штабов и неподготовленность артиллерии к требованиям новой войны³⁰.

Румынская армия имела недолгую историю, большую часть которой она развивалась под прусским влиянием. С 1866 г., то есть после свержения франкофила князя Александра Кузы и перехода престола к Карлу Гогенцоллерну-Зигмаринену, с ней работали прусские инструктора. В войне 1877–1878 гг. румынская армия выставила в поле два корпуса, в 1882 г. она выросла в два раза. Значительные преобразования проводились в 1891, 1900, а также в 1908–1911 гг.³¹ В 1908 г. румынская армия мирного времени насчитывала 68 551 солдата и 4163 офицера, в военное время ее предполагалось развернуть в 280 тыс. солдат (из них 230 тыс. – в полевую армию) и 7 тыс. офицеров. «Внушительная цифра вооруженных сил, выставляемых в военное время, – отмечал тогда русский обозреватель, – достигнута со значительным ущербом их качеству»³². Напряженные усилия начиная с 1908 г. привели только лишь к росту численных показателей.