1916 год. Сверхнапряжение

Мощность артиллерийского огня поражала и готовившуюся к атаке русскую пехоту. Однако она была неравномерной, так как достигалась за счет концентрации на одном участке сэкономленных снарядов. По окончании артиллерийской подготовки 2-я армия, разделенная на три группы, начала атаку германских позиций. На ее правом фланге действовала группа генерала М. М. Плешкова, командира 1-го Сибирского корпуса. В нее, кроме того, входили 27-й армейский и 7-й кавалерийский корпуса. На правом фланге – группа командира 5-го армейского корпуса генерала П. С. Балуева, в который входили еще и 36-й армейский и 3-й Сибирский корпуса. В центре наступала группа командира 4-го Сибирского корпуса генерала Л.-О. О. Сирелиуса, поддержанная 24-м армейским корпусом. Наиболее мощным огонь русской артиллерии был на фронте группы генерала Плешкова, на двухкилометровом участке наступления 1-го Сибирского корпуса, менее значительным – на фронте группы Балуева и слабым – на фронте группы Сирелиуса⁵⁵. Таким образом, основной удар наносился на правом фланге, в обход Нарочи, хотя лучшие части – сибирские корпуса – были равномерно распределены по всем трем группам.

«С 18 по 21 марта и затем еще раз двадцать шесть длились пехотные атаки, – вспоминал Гофман, – веденные, как всегда, смело, настойчиво, несмотря на тяжелые потери»⁵⁶. В первый день наступления на главном направлении был занят участок размерами приблизительно 2 км в глубину и 4 км в длину. Атаковавший Смоленский полк потерял ³/ состава, из 37 офицеров в строю осталось 5⁵⁷. 7 (20) марта Ставка сообщила об успехе в наступлении между озерами Нарочь и Вишнев, где была захвачена «часть окопов противника»⁵⁸. На этом участке был опрокинут баденский резервный пехотный полк⁵⁹. Успех давался весьма дорогой ценой. 1-й армейский корпус потерял 50 офицеров и свыше 5600 рядовых, 1-й Сибирский корпус – 33 офицера и свыше 3000 рядовых, потери 36-го армейского корпуса – 19 офицеров и 2030 рядовых. Всего же 2-я армия потеряла в этот день 183 офицера и 15 139 солдат ранеными и убитыми⁶⁰.

Таким образом, немецкие данные на 19 марта – на участке прорыва они насчитали 9270 тел павших русских солдат – можно считать близкими к верным. Это дает основание верить и цифре их собственных потерь, которые были весьма малы – около 560 человек. На следующий день наступила резкая оттепель, и, несмотря на это, атаки возобновились по всему фронту. Лед трескался, и образовавшиеся полыньи в низинах были настолько глубокими, что пехотинцы проваливались в них по пояс. Пулеметные точки противника не были подавлены, заграждения не разрушены. «Люди добирались до проволочной сети, – вспоминал участник боев, – но пройти через нее не могли. Тогда под сильным ружейным, пулеметным и артиллерийским огнем они ложились и окапывались, чтобы рвать эту проволоку ночью, а раненые отползали назад. Но днем было тепло, а ночью были морозы. Шинели солдат, мокрые от дневных дождей и от грязи, на ночь примерзали к земле, и иногда раненые лежали по 2–3 дня…»⁶¹

С огромными потерями 1-й Сибирский корпус овладел первой линией окопов, которую оставил – позиции были открыты с тыла, и их невозможно было удержать. Неудивительно, что потери атаковавших, по немецким оценкам, возросли до 50–60 тыс. человек⁶². Эти данные не были преувеличенными. С 18 по 21 марта только группа генерала Плешкова во 2-й армии потеряла около 30 тыс. человек⁶³. Массовые атаки поколебали немецкий фронт, но они не смогли надломить его. Перегруппировавшись, русские войска вновь пошли в наступление. «Вчера русские произвели еще одну яростную атаку, – записал в своем дневнике 22 марта 1916 г. Гофман. – К сожалению, одна из наших дивизий была отброшена назад. Два полка дрогнули и, конечно, жестоко пострадали. Как и можно было предположить, это была одна из западных дивизий – Баденская резервная. Русские, конечно, с удвоенной силой набросятся на точку, в которой они добились успеха. Мы сразу же послали одну из наших хороших дивизий в прорыв. Другая хорошая дивизия прибывает по железной дороге сегодня – во всяком случае, первая ее часть. Лично я не чувствую какого-либо беспокойства по поводу сражения. Тем не менее, именно эти маленькие провалы так особенно действуют на нервы»⁶⁴.

Очевидно, именно на участке баденцев была взята большая часть пленных за время боев 5–8 (18–21) марта у Нарочи: 18 офицеров и 1255 нижних чинов. У Постав эти цифры были гораздо меньше – 2 офицера и 180 нижних чинов. Общее количество трофеев было также незначительным (18 пулеметов, 26 полевых бомбометов, 10 ручных бомбометов, 2 миномета, 150-мм мортира, 4 прожектора, 637 винтовок и т. п.) и свидетельствовало о том, что взять удалось лишь первую линию обороны противника⁶⁵. Этим успехом, сопровождавшимся большими потерями для русских войск, их достижения, несмотря на решительность атак, были ограничены⁶⁶. 21 марта был поворотным днем для всей Нарочской операции днем, и старшие начальники Гофмана отнюдь не были так же спокойны, как он.