1916 год. Сверхнапряжение

В конце 1915 г. По с несколькими офицерами был послан в Россию в качестве военного представителя при Верховном главнокомандовании. С самого начала французский генерал, державшийся весьма самоуверенно, попытался вмешиваться в работу русской Ставки, что весьма не понравилось начальнику штаба Главковерха. Но вскоре По заболел, острые приступы ревматизма приковали его к постели, и фактически роль представителя Франции при Ставке опять стал играть де Лагиш. Это и вызвало решение правительства республики о командировке генерала Жанена. 14 (27) марта 1916 г. Сазонов был извещен о решении Парижа реорганизовать военную миссию в России. Жанен формально становился помощником По при русской главной квартире, бывший военный агент в России генерал де Лагиш в случае желания императора оставался при его особе, военным агентом назначался майор Лаверн⁶.

Жанен хорошо знал русский язык – это было не последней причиной его назначения. Он был наблюдателем в русско-японскую войну и даже опубликовал работу о ней в 1911 г. Перед отъездом генерал встретился с президентом Франции. Пуанкаре говорил о своих страхах, которые будило в нем отношение Николая II к Думе, и рекомендовал Жанену при случае постараться «открыть царю глаза». Сам Пуанкаре не упоминает этой части разговора, но отмечает, что он советовал Жанену заняться под руководством По вопросом об отправке русских войск во Францию, а также вопросами поставок снаряжения – французов беспокоили забастовки на Путиловском заводе. Приезд Жанена, заставшего По в постели, обложенного картами Вердена, дал возможность отправить По в отпуск в Ессентуки, после окончания которого в августе 1916 г. он в последний раз приехал в Могилев перед возвращением домой. Новый военный представитель Франции получил в Могилеве весьма теплый прием. Свои взгляды и позиции он не торопился раскрывать. «Генерал Жанен, – писал в начале июня 1916 г. Николай II, – производит впечатление знающего военного человека, ведет себя скромно и большей частью молчит»⁷. Последнее неудивительно: для выполнения инструкций Пуанкаре Жанен приехал весьма несвоевременно.

Летом 1916 г. правительство впервые после отставки Н. А. Маклакова предприняло ряд мер по установлению контроля над общественными организациями. В частности, 8 (21) июня военные власти обоих столиц получили от Совета министров право допускать съезды этих организаций по особому разрешению и с обязательным присутствием представителей властей⁸. Все это позволило лидеру октябристов заявить в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства: «При Шуваеве и Беляеве им (общественным организациям. – А. О.) пришлось пережить очень тяжелые дни. Мешали работать, отказывали в содействии и затем, как вы знаете, взяли их под политическое подозрение. Тут начался уже ряд репрессий и по отношению к тем рабочим организациям, которые входили в состав военно-промышленного комитета, и к самим военно-промышленным комитетам»⁹. Летом 1916 г. он еще не говорил о репрессиях, но активно протестовал против попыток поставить под контроль распределение заказов на военные нужды¹⁰.

Следует отметить, что у части членов правительства действительно возникли сомнения, которые позже были сформулированы следующим образом министром земледелия А. Н. Наумовым: «Помимо критики материальной стороны дела, думается мне, был и другой мотив, мотив чисто политического характера, то есть предположения были, что на место наше желают непременно стать эти организации, то есть Всероссийский Земский и Городской союз и Военно-промышленный комитет, которые за длительный период войны настолько сковались, что решили нас, то есть правительственную власть, сместить»¹¹. Эти опасения появились не на пустом месте. Ведь военно-промышленные комитеты создавались даже там, где не было не только военной, но и вообще любой промышленности, так, например, в гор. Андижан Ферганской области, гор. Курган Тобольской губернии, гор. Петропавловске Акмолинской губернии, в Дагестане. Бесполезность этих учреждений для нужд обороны признавалась даже их организаторами¹².

В Сибири действовало 32 военно-промышленных комитета, часть из которых (в основном на крупных узловых станциях Транссиба) действительно могла выполнять военные заказы – прежде всего, производство попон, кошмы, мясных консервов и т. п. На организации производства скверно сказывалось то, что и Земгор, и ЦВПК иногда раздавали разные заказы одним и тем же подрядчикам, что делало невозможным их выполнение¹³. Совершенно очевидно, что комитеты могли играть, во всяком случае эффективно, только одну роль – консолидации сочувствующих замыслам А. И. Гучкова сил. Последняя была тем более необходима, так как активность ЦВПК возрастала по мере невыполнения заказов. Чуть лучше, чем у ВПК, обстояло дело и у Земгора – из полученных этой организацией заказов Военного министерства на сумму 193 млн руб. им было выполнено 34,5 %¹⁴.