1917–1920. Огненные годы Русского Севера

31.3. В 2 ч. ночи вернулись на дрожках домой. Мы проехали около 3 миль, ходить по глубокому снегу нам не хотелось, когда мы приехали на место, я сказал водителю, чтобы он получил плату у британского офицера. К 11 часам мы выехали из Больших Озерков на 66-ю версту, приехали в 16:00 и стали проводить линию связи для передовой. Здесь мы оставались для ее налаживания и охраны до 9.4.

9.4. Продвинулись на линию железной дороги Вологда – Архангельск. Здесь мы были постоянно заняты. 4 часа спали, 6 часов патруль, 14 часов работ. Мы ни на секунду не могли оставить оружия, так как подвергались постоянным атакам.

13.4. Весь день шли тяжелые бои. Большевики несколько раз атаковали нас, но неудачно. Так мы провели время до 20.4. Мы прочесали леса и собрали все жестяные банки, оставленные русскими.

20.4. Пошли на точку 4.44. Я был на французской мортире. Все тихо.

25.4. Большевики открыли огонь и беспрерывно обстреливали нас до 29.4. Один солдат погиб.

29.4. Нас заменили русские, мы сели на поезд и уехали.

30.4. Прибыли в Обозерскую, приняли баню и постирали одежду.

1.5. Около 10 утра упаковали багаж и вышли в сторону Большие Озерки. У нас не было достаточно дрожек, чтобы увезти багаж, поэтому продвигались очень медленно. Грязь была такая глубокая и дороги такие плохие, что наш багаж постоянно сваливался. Мы шли до 2 часов дня, потом остановились у дороги перекусить. Обед состоял из банки тушенки и 2 галет. Начался дождь. До Больших Озерков добрались в полночь.

2.5. Мы стали очищать город, хоронили трупы людей и лошадей.

3.5. Вышел в поисках сувениров.

4.5. Патрулировал дорогу в 14 верстах вверх по дороге на Емцу. На большевиков не наткнулись.

5.5. Взрывали оставленные большевиками окопы.

6.5. Поймал большевика и отвез его в Оберскую тюрьму.

8.5. Вернулись в Большие Озерки.

9.5. Строили окопы.

14.5. Пошли на 18-ю версту, взяли вагон Красного Креста и поехали назад в Большие Озерки в 13:30. Пройдя всего немного, лошадь испугалась вагона и понеслась. Вагон был сильно поврежден. В 16:00 снова двинулись в путь. Прошли всего немного, как началась сильная метель. Снег валил так сильно, что в двух футах ничего не было видно и лошадей тоже.

15.5. Украли ром у английского конвоя и напились.

16.9. Вышли в конный патруль и напоролись на линию большевиков.

17.5. Опять роем окопы. 12 футов глубины, а сверху еще 12 футов земли и грязи.

19.5. Большевики взорвали наш окоп. 4 снаряда уничтожили окоп, над которым мы трудились целый месяц.

20.5. Польские отряды стали нас заменять, а мы оставляли позиции.

21.5. Вышли из Больших Озерков. Грязь подсохла, и дороги стали неплохими. Мы остановились на 10-й версте и поужинали – наш ужин состоял из стакана чая, полбанки тушенки, двух галет и пончика. Пончик – большое объедение, нам его давали всего 4 раза за 9 месяцев.

22.5. В 4 часа утра прибыли в Обозерскую. Помылись, побрились, подстригли волосы и были готовы двигаться дальше.

25.5. Нас опять сменили польские войска, потом еще подтянулись поляки. Мы оставили Обозерскую в 11 часов вечера.

26.5. Прибыли в Вакрик в 7 утра. Позавтракали, погрузились на баржу в 9:30. В 2:30 дня прибыли в Экономию. Опять подстриглись, выдали новую одежду.

2.6. Из доков Экономии в 8 вечера погрузились на пароход «Царь» и отплыли в Норвегию.

Копия рапорта Антона Рассела

Служил в медицинском полевом подразделении 339.

10 октября 1918 г. я, капитан медицинской службы Джон Кэрол, и несколько других членов медперсонала прибыли в Туглас с плавучим госпиталем «Волжанин» и с запасом медикаментов. Командовал капитан Холл. Через некоторое время после приезда нам сообщили, что в Сельце в 10 верстах находятся капитан Гриффитс с 16 больными и 6 ранеными королевскими шотландцами. Но Сельцо и противоположный берег под непрерывным огнем, и опасно переправлять их на плавучий госпиталь. Учитывая природные условия страны, по берегу их тоже перевести не удастся.