Бряза, 7 ноября. […]
В 3 часа прибыл ген. Зайончковский [22] , которому я был представлен и который говорил много интересного…
Зайончковский говорил главным образом о пережитом в Румынии: «кошмар», как он повторял. (…) Жоффр признал «отчаянное положение Зайончковского» и отказывался от обещанных ему четырех бригад с тем, чтобы они были брошены к Зайончковскому, но Ал[ексеев] соглашался из Архангельска послать их на Северный фронт и, освободив 3-ю (или другую) стрелковую дивизию, прислать ее 3-му… Делал все, чтобы освободили, ругался, писал дерзкие телеграммы, не исполнял приказа короля и т. п. Просил прислать русских штаб-офицеров, ему отказали; французы прислали генерала и 50 офицеров Генер. штаба, и теперь там захвачено влияние. Мы прислали «Мертвую голову»… глупее не нашли. Интересно отметить неудачную с политич. точки зрения мысль послать сербскую дивизию (сначала дрались хорошо, а потом стали уходить с позиций, когда заметили несерьезность решения задачи… «Нас обязательно расстреляют»): пленные болгары говорили, что у каждого болгарина дрожала рука, когда она поднимала ружье на русского, но когда рядом с ним они увидели презренного торгаша румына, а с другой стороны – своего исторического врага серба, то они подняли руку и на русского. «Можно ли так по-детски решить вопрос?»…
О румынской армии говорит с полным презрением. Трусы, болтуны и полны самомнения, врут сколько влезет. Дисциплина слабая: позицию займут аванпостами, а всю дивизию оттянут верст на 15 назад в деревню: холодно, мол… Убегут назад верст на 20… и даже никому не скажут. С ними нельзя решать никаких тактических задач, просишь их хотя бы пассивно, но держаться, а начнешь со своими сербами маневрировать, они назад – или от артиллерийского огня, или без причины… Экипированы слабо: 1) телефонов нет, на батарею 100 метров линии; 2) попробуешь соединиться – мадам Минареску говорит с мадам Подареску… и ничего не поделаешь. Пришлось ставить часовых; 3) пушки постреляли (77-го года) и ушли за Дунай: расстреляли все патроны и больше нет.
Личный персонал описывает пренебрежительно: 1) или бахвальство, или паника… «Катастрофа, Ваше Превосходительство!»; 2) молодые офицеры на содержании, румянятся, и даже отцы сожалеют сына, когда он упустит богатую содержательницу: «Бедный мальчик!..»; 6) Выгнал одного за другим 6 генералов…
Насколько все это отвечает истине, сказать трудно: много личного элемента, немало хвастовства, но большая наблюдательность, политическая подготовленность и природный разум…