1918-й год на Востоке России

Этим-то водным путем большевики и думали воспользоваться, высадив десант, разъединить молодецкий отряд Каппеля с главными силами и, окружив, уничтожить. Но каждый раз Каппель неожиданным контрнаступлением разрушал их планы, и часто бывало, что, поддержанный нашей небольшой речной флотилией, обращал как наступавшие с суши, так и с Волги большевистские, во много раз лучше вооруженные, суда и пешие отряды в бегство.

Между тем число раненых все увеличивалось, и, наконец, решено было серьезно заняться этим вопросом. Под госпиталь или, вернее, перевязочный пункт было отведено Дворянское собрание, там же была стоянка ночного дежурства внутренней стражи милиции, несшей службу по отдельным, разбросанным по всему городу постам, на случай беспорядков или оказания помощи и в качестве резерва войскам, находящимся на позициях; как инвалид Великой войны, я тоже получил назначение — начальника одного из сторожевых постов внутренней охраны. Помощь этой охраны понадобилась в последний критический момент защиты Казани.

Чтобы достать необходимые деньги для ухода за ранеными, на лекарства и перевязочные средства, которых далеко не хватало, решено было устроить день сбора и наименовать его «Днем Народной армии».

Во дворце бывшего командующего войсками Казанского военного округа генерала Сандецкого, среди ряда разных комиссий, заседала и комиссия культурно-просветительная. Эта комиссия и возложила на меня задачу организовать культурный вечер в Казанском городском театре, что и было с успехом выполнено, при горячем отклике как артистов, так и дирекции этого театра. Этот вечер-концерт начался исполнением чешского и сербского гимнов и «Марсельезы», а вся программа была посвящена славянской музыке и славянским произведениям и памяти Яна Гуса. Городской театр был переполнен: от аристократа до рабочего — все принесли свою лепту «Дню Народной армии». Вечер-концерт закончился американской лотереей, где публика, под влиянием охватившего ее жертвенного порыва, отдавала ряд ценных вещей, некоторые русские дамы снимали с себя даже обручальные кольца и серьги.

Как это ни странно, но нужно подчеркнуть, что меньше всего на призыв жертвовать в пользу больного и раненого отозвались имущие классы — казанское купечество, за редкими исключениями, нехотя развязывало свою мошну; были неоднократные случаи, когда сидевшие на миллионах купцы давали не больше как керенку… двадцати-или сорокарублевую — измятую и изорванную…

Между тем события развивались далеко не в пользу нашу, иначе говоря, приближался роковой момент подведения итога тем непоправимым ошибкам, которые были допущены главарями движения на Волге.

Эти роковые итоги пришли неожиданнее, чем можно было бы рассчитывать; развязку ускорил мятеж — выступление рабочих Прохоровской слободы и Алафузовских заводов. Никто не ожидал, что Казань — главный город Поволжья — будет так быстро и внезапно сдана.

Хотя рабочие Прохоровской слободы и Алафузовских заводов и были усмирены, хотя по улицам города, за подписью городского головы Корсакова, от имени В. Аебедева и расклеивались воззвания, что Казани никакая опасность не угрожает и что население призывается спокойно заниматься своим ежедневным трудом, — повсюду, там и тут, чувствовалось приближение роковой развязки.

И она наступила скорее, чем ожидали, именно в силу тех причин, которые могли бы быть легко устранены, если бы руководителем был не дилетант — морской министр Керенского, а лицо опытное, авторитетное, разбирающееся в обстановке и заботящееся не о партийных выгодах, а о пользе страждущего Отечества, и прежде всего только о нем.

Руководители из Комуча не поняли и не оценили достаточно всей важности Казани как главного и опорного пункта всего Поволжья, да, откровенно сказать, и не до этого им было: с утра до ночи и с ночи до утра митинги, заседания, собрания и опять митинги, — на которые допускались в оппоненты ораторы с явно коммунистической окраской, — отнимали у них все деловое время.

Большевики — наоборот, поняв огромное значение Казани, воспользовались пустоболтанием вождей противной стороны и заняли важный стратегический пункт — переправу через Волгу; укрепили в то же время свои позиции против Казани окопами, проволочными заграждениями и могущественной артиллерией — вот почему все усилия незначительного гарнизона Казани отбросить большевиков и развить дальнейший успех оказались запоздалыми и осуществлены быть не могли.

Не поняли или не хотели, — или же в их расчеты уже не входила эта «второстепенная задача», как удержание Казани, — главная задача — задача по вывозу золотого запаса из Казани — была уже блестяще ими выполнена. А что она была в это время выполнена «аккуратно» и кладовые казанского казначейства были очищены своевременно и основательно — об этом свидетельствуют многочисленные данные. К ним принадлежит, между прочим, малоизвестная широким русским кругам книга чешского легионера майора д-ра И. Ф. Кудели. Книга эта носит название «О Российском золотом запасе и чехословацких легионах».

Записки белогвардейца [46]